веркнуло. Из полуночного чрева возникло, в терпком воздухе застыв, с землею небеса соединив, молниеносное живое древо. Всю тяжесть ночи на себя взвалив, вдруг с треском рухнуло, громя потемки. Его ветвей горящие обломки летели стрелами через залив. И вот тогда, как…

Над равниной пустынной звезды звенят, горя,- это мороз играет на кантеле декабря. Три струны его трогает: черную тянет нить – путника одинокого силится усыпить. «Нет никакой надежды. Странник, куда ты бредешь? Канешь в вечную темень, в кромешной мгле пропадешь!» Но…

сто Сумманен Тихо женщина запела о своей, должно быть, доле. На ладони загрубелой, как янтарь, блестят мозоли: от намокшей тяжкой сети, от послушного кормила, от косы, что на рассвете с ровным шелестом косила. Ветром северным обдута, то задорно, то сурово,…

Как сказание, напевно Любит Петри повторять: “Соколиная деревня, Можжевеловая пядь, Глухариное болото, Вдовий лес, Бобровый мыс”. В каждом слове скрыто что-то и поэзия, и смысл. Все, что кануло далёко и в историю вошло сохранило ненароком и печали и тепло. “Глухариное…

Еле-еле приметна тропа средь травы, что уводит, как в сон забытый. Виден крест деревянный в конце тропы, покосившийся, мхом покрытый. Рядом камни лежат, молчанье храня. Камни тоже давно замшели. Лишь пылает отблеск летнего дня На макушке дремучей ели. А когда-то…

Пускай глупец и трус боится леса, – лес щедр, и мудр, и враг любого зла. А нас с тобой зеленая завеса от зноя, пул и ливней сберегла. Он столько раз бывал нам в бурю кровом. Его закон суров, но справедлив.…