на целую жизнь этот дождь безразмерный… деревья сбиваются в стайки и тонут… и можно сказать без боязни гипербол, что дом наш – Ковчег, до поры затаённый… открыто окно… с подоконника чётко тяжёлые капли срываются на пол… наверно, на небе стирают…

Заворожённый лес прозрачен и опалён огнём осенним. И тишина стоит на даче, как обещанье воскресенья. До первопутка две недели. И шорох леса еле слышен. И торжествующие ели темнее стали вдруг и выше. Всё ждёт холодного рассвета. Рябиновая ветка гаснет. Теряют…

Вот и осень собирает листья. Шорохи становятся слышней. Спорит клён своим окрасом лисьим с каплями рябиновых кистей. Тихо дышит речка засыпая, и темна холодная вода. Золото потерянного рая журавлей уносит череда. День истёк и вечер полновесно убаюкав солнечный простор, месяца…

Ты будешь сторожить свой лес, а осень будет волком рыскать и рвать с обкусанных небес остатки павших в битве листьев… Но разве сможешь ты постичь всё то, что обещалось прежде?.. Жизнь и во время горьких притч непознаваемо безбрежна… И спросит…

Когда октябрь, затянутый в корсет до синевы, до хруста ломких веток, закончится, какой ещё сюжет расскажешь мне, отпущенное лето? Ты пело – здесь и танцевало – здесь, как та, из басни, вольная певица, и так играл кузнечиков оркестр, что просветлялись…

Есть ясность тихая в природе, когда проявлен первый снег, когда уже не осень, вроде, и не зима, пожалуй, нет. И шатко это равновесье, и так болезненно легки мои шаги по перелесью, где засыпают ивняки. Вдоль берегов реки бредущей не лёд,…