Ужель сказанье поведем назад? Пока во времени не совершен возврат, пока последняя минута длится, оборотись – на скалах серебрится, как белой ночи лик, оправленный в оклад, Панасьев и Григорьев сад. Ужель сказанье поведем назад? И вспомним, как паломники везли взамен…

До аршин сорока вознесен в облака, и дивится заезжий народец, скальный горб над водой, на вершине крутой кто же вырубил в камне колодец? Словно перст, исполин над водою один, и не ведает многие блага. Нет в окрестности сей даже диких…

Вдоль ограждения Аптекарского сада, по замыслу иль в продолженье взмаха, устроена из пихт в два ряда “аллея одинокого монаха”. Деревья с величавостью картинной хранят задумчивость былого века, но узость пролегающей тропинки лишь одного приемлет человека. Как благосклонно той тропы уединенье!…

Наклонился к столу любопытством стеблей, и моим восхощеньем оправдан, этот скромный букет – и как будто светлей, от соцветий в стеклянной оправе. Еще помнят зарю и дыханье росы уроженцы лесного простора, в незатейливой сути по-детски просты, так проста утонченность фарфора.…

Александр Дюма, путешествовавший по России со второй половины 1858 года по февраль 1859 года, в семитомном сочинении “Впечатления о путешествии в Россию” описал свое пребывание на Валааме. “Мы обогнули островки и слева, – пишет он, – на горе, увидели обширный…

Вдосталь бурями исхлестан, превращен в гранитный остов этот милостивый остров, что вдали открылся нам. И навстречу новой гостье вскинул брызг озерных горсти, он открыт луне и звездам, свету солнца и волнам. Иль, взлетев крылом погоста, распахнет нам неба росстань, знать,…