Авторы – Казакова М.В.
Канд. филол. наук, доцент, Институт филологии, кафедра прибалтийско-финской
филологии, Петрозаводский государственный университет, г. Петрозаводск
Конова А.А.
Студент, Институт филологии, кафедра прибалтийско-финской филологии
Петрозаводский государственный университет, г. Петрозаводск
Постепенный переход от одного литературного десятилетия к другому,
изменение и развитие образов и мотивов творчества Айлы Мерилуото можно
проследить в ее поэзии 1960-х годов. Основные темы этого десятилетия − любовь,
реальность или сон, память, одиночество.
Но даже в этом случае центральным мотивом всех поэтических книг 1960-х годов остается мотив любви.
Так, в поэтическом сборнике «Ступени» (1961) о
любви почти никогда не говорится прямо. Чтобы передать предчувствие
надвигающейся необратимой трагедии, Мерилуото использует детали и
окружающее пространство. Она прибегает к образу тени, чтобы передать
предчувствие чего-то плохого, которое способно поглотить свет, исходящий от
любящих людей.
П
р
и
этом тень не поднимается внутри лирической героини, она появляется либо
вокруг любимого человека, либо в его глазах, как, например, в стихотворении
«Yöhön» («В ночь»):
Haavat värisevät, hermot.
Silmät kypsyvät,
Tummenevat katseet.
Kultapöyly välkkyy,
Tuskallinen, kaunis, aavistava.
Rakastetun silmistä se nousee,
varjo [3,303].
Раны трепещут, нервы.
Глаза наполнены,
Темнеющие взгляды.
Золотая пыль мерцает
Мучительная, красивая,
предвосхищающая.
Из любимых глаз она
поднимается,
тень.
Тень, поднимающаяся из глаз любимого человека, означает некую угрозу,
которая еще не осознается лирическим героем, но уже предчувствуется,
атмосфера накаляется, краски блекнут, темнеют. Нельзя увидеть эту тень своими
глазами, можно только почувствовать, предсказать. Она символизирует все
плохое, что произойдет в будущем. Это то, что уже ощущается, но ещё
неизвестно. Стихотворение построено на контрасте цвета и тени, нынешнего
счастья и будущей боли.
Мерилуото также использует темные цвета и образы для передачи чувства
ложной любви, бездонной, как море, которое затягивает все в свои глубины:
Jokin rakkaus: eikä muuta kuin meri,
jäsenten läpi hyrskyävä
verimeri,
ihokarvat aaltoillen kuin
Некая любовь: и ничего, кроме
моря,
сквозь члены струящееся
кровавое море,
волосы на теле колышутся
Maa varjoon vetäytyy kuin eläin
ja vedet seisovat
ja kurkottuvat kuuta kohti.
Miehuutesi minuun kurkottuu
ja kuutamo kuin aalto maidonkarvainen
polulla sykähdellen etenee.
Varjon sydämessä seisoo huominen
Jakautumaisillaan [3, 305].
Земля отступает в тень как животное
и воды стоят
и тянутся к луне.
Твоя мужественность ко мне тянется
и лунный свет как волна молочно-белых
волос
по дороге, пульсируя, движется вперед.
В самом сердце тени стоит завтрашний
день, почти разделившись.
vesikasvit,
kireä kuiva tuska jää runsaan
alle, vettyy…[3, 301]
словно водоросли,
тугая сухая боль остаётся
обильной, топит…
Любовь может быть очень глубокой, у любви есть свои подводные камни,
и любовь, словно прилив – приходит и уходит, и она такая же беспокойная, как
море.
В стихотворении «Uusi» («Новое») любовь не подвергается анализу, на неё
не обращается внимание, она просто есть – в деталях и ощущениях. В этом же
стихотворении встречается характерная для более поздних работ Мерилуото
передача образа через конкретизацию.
Mutta syvällä pimeissä
käytävissä
sukupuolen suulla valkea hahmo
seisoo,
rakastettusi seisoo, nimien,
värien summa
kuultaen läpi [3, 307].
Но глубоко в темных коридорах
именем рода белая фигура стоит,
твой любимый стоит, имен,
красок сумма
просвечивая насквозь.
Лирический герой постепенно отпускает любимого, который растворяется,
становясь тенью любви, еще сохраняющего телесное воплощение. Нет никаких
предчувствий будущего или предсказаний, только здесь и сейчас. Но из-за рядом
стоящих образов остается чувство беспокойства, как будто многое еще не
досказано.
В следующих сборниках «Asumattomiin» («В необитаемые») (1963) и
«Tuoddaris» «Туоддарис» (1965), любовь уже прошла. В стихотворениях этого
периода передана одновременно и печаль, и облегчение от потерянной любви.
Трудно сказать, была ли эта любовь счастливой или несчастной, но она была, и
послевкусие чувств остается с лирическим героем как воспоминание. Само слово
«любовь» не всегда произносится, оно выходит за рамки текста, но мотив любви
прослеживается достаточно четко.
Tiesitkö? Tiesit. Tuskin tiesit
mitään.
Vain tumman kähertyvään
tukkaan tuuli tai valo tuli,
melkein kosketus.
Ja ohi katsoin jo ja
sormenpäissä
ei hermot värähtänetkään.
Syvälle mielen peilityyneen
pintaan
vain koostui, melkein koostui
kivun kuvajainen [3, 398].
Ты знал? Знал. Едва ли знал
что-нибудь.
Только тёмно во вьющиеся
волосы ветер или свет
проникают, почти
прикосновение.
И мимолетно посмотрела уже и
на кончиках пальцев
нервы не дрожат.
Глубоко на зеркальной
поверхности разума
только сложилось, почти
сложилось
боли отражение.
В стихотворении снова возникает образ любимого человека с темными
волосами и чувством любви на кончиках пальцев. Воспоминание о прошлой
любви все еще болезненно, но это уже не страдание, а лишь сожаление о
прошлом, воспоминание о муке расставания с любовью.
14
Se mihin et koskaan palaa
kasvaa rehevämpää ruohoa kuin
elämäsi.
…
Aunuksen sateessa ratsastaa mies
Joka ei sinua rakastanut
Mies makaa vihreän alla koiraputki
suussaan
periskooppi:katsoo sinuun [3, 407-
408].
Там, куда ты никогда не
вернёшься,
вырастет более обильная
трава, чем жизнь твоя.
…
Под сезонным дождём едет
верхом мужчина,
который тебя не любил
мужчина лежит под зелёнью
с купырём во рту
перископ: смотрит на тебя.
В стихотворении «Vihreä» («Зелёный) изучается и анализируется прошлая
любовь. Теперь понятно, что любимый мужчина не любил и это объясняет
быстротечность и болезненность любви. Мерилуото также говорит о
скоротечности любви в стихотворении «Credo» («Кредо»):
Rakkauden arkkitehtuuri on nopeaa,
historia ei ehdi mukaan:
iltapäivällä kaupunki rakennettiin,
aamulla vain purkautuneita julkisivuja
tuulessa, irrallaan.
Huomenna ei edes tuhkaa, muisti on
irvinaama tonttu [3, 444].
Архитектура любви
быстра, история за ней не
успевает:
после полудня город был
построен, утром только
разбитые фасады
на ветру, оторванные.
Завтра не будет даже
пепла, память – гримаса
гнома.
Но в то же время в стихотворении «Hyvästi» («Прощай») Мерилуото говорит, что
часто в отношениях забываются «sanotut sanat» [3, 443] («произнесенные слова),
забывается и сама любовь, и иногда кажется, что любви, возможно, никогда и не
существовало, а «hajamieliset jäljet, rakkaani: / hukkasivat kulkijansa» [3, 443]
(«рассеянные следы, моя любовь: потеряли своих спутников»).
И в последнем сборнике 1960-х годов, «Silmämitta» (1969) «На глаз»,
любовь снова другая. Мерилуото словно возвращается в начало 1960-х годов,
оставляя все чувства в подтексте. Теперь появляются образы, почти фотографии
мгновений. Автор снова обращается к деталям, характерным чертам, нюансам,
передавая с их помощью смысл стихотворения. Детали – это все, что осталось от
той старой любви, которая принесла лишь боль и сожаление.
ja Laurin kävely, koko matka
jalkapohjista hartioihin
autotalleilta Fjärdhundralle
nurinkurisesti
noin kapeassa
näin kaukana [3, 516].
и прогулка Лаури, весь путь
от ступней до плеч
от гаражей до Фьярдхундры
наоборот
в таком узком
так далеко.
В этом сборнике стихов Мерилуото использует легкий, значительно
упрощенный язык, полностью освободив его от метафор. Любовь теперь –
далекое воспоминание. Все плохое было забыто, оставлено позади. Любовь
больше не приносит боли.
15
В 1960-е годы тема любви в поэзии А. Мерилуото является приоритетной.
Несмотря на небольшой временной отрезок, она эволюционирует, расширяется
спектр чувственного восприятия. Лирический герой проходит путь от
приглушенной влюбленности с постоянным страхом перед миром ярких эмоций,
боязнью столкнуться с темной стороной любви и разочарованием в ней до
ощущения краха чувственного мира, который теперь проецирует лишь тень
воспоминаний, но в котором герою проще существовать, забыв о страхе перед
болью.
Литература
1. Карху Э. Финская лирика XX века [Текст] / Э. Г. Карху. − Петрозаводск:
Карелия, 1984. − 319 с.
2. Laitinen K. Suomen kirjallisuuden historia [Текст] / K. Laitinen. – Helsinki: Otava, 1981.
– 676 s.
3. Meriluoto A. Kootut runot [Текст] / A. Meriluoto. – Porvoo; Helsinki: Werner
Söderström Osakeyhtiö, 1976. – 606 s.
4. Meriluoto A. Lasimaalaus: runoja [Текст] / A. Meriluoto. – Helsinki: Werner
Söderström Osakeyhtiö, 1946. – 115 s.
5. Rajala P. Lasinkirkas, hullunrohkea – Aila Meriluodon elämästä ja runoudesta
[Текст] / P. Rajala. – Helsinki: WSOY, 2011. – 411 s.
6. Suomen kirjallisuus VI. Otto Mannisesta Pentti Saarikoskeen [Текст] / M.
Kuusi, S. Kurki-Suonio, M. Rapola, S. Konsala, P. Alhoniemi. –
Helsinki: Suomalaisen Kirjallisuuden Seura : Otava, 1967. – 720 s.
7. Runoilija ja kirjailija Aila Meriluoto on kuollut – ”Aikansa feministi, varsinkin
näissä päiväkirjoissa”, Panu Rajala luonnehtii [Электронный ресурс] // Salon
Seudun Sanomat URL: https://www.sss.fi/2019/10/runoilija-aila-meriluoto-on-
kuollut/# (датаобращения: 5. 05.2021).
