Владимиру Судакову Отблеск золотой солнечного дня, из глубин ночных возврати меня. Я найду свои белые дома. Даст бог, только кончится зима. Твой ультрамарин жалит как оса. За твоей скалой – моря…

Только здесь можно что-то понять, где открытые раны — окна и двери, и куда приезжаешь, чтобы считать вновь прибавившиеся потери. Этот город, как сломанный храм, где святые поставлены к стенке. Он белеет домами, как шрам на ушибленной в детстве коленке.…

Апрельский хрусталь под ногами. Как войско оставивший князь, следы пепелищ меж домами нашел я, сюда воротясь. И, точно намеченный сажей, подобный набегу татар, мне время последней пропажей наносит под сердце удар. Округа лицом Дориана скукоживается на глазах. Еще не смертельная…

Я ловлю календарь на обмане, и виню своё зренье – санаторий тонет в тумане, август – месяц осенний. Пауки сушат сети на солнце, не дождавшись улова. Профиль девы маячит в оконце, в паутине шевелится слово. Стены Тункулы слишком стары, чтобы…

Опубликовано: газета “Карелия”. Статья предоставлена автором. Жизнь ежедневно открывает нам свои вершины и бездны. Будучи слишком ленивыми, равнодушными, углублеными в свои житейские проблемы, мы не видим того, как прекрасен мир и стараемся не замечать того, как ужасен он порой бывает.…

Там дни идут, чуть медля, полузабытых лет. Там в вест-индийских дебрях лежит скелет. Но нет толкового вещдока: обрывки снов, ремиксы королей глэм-рока и блюз коров. Вода сравнима с молоком, и, если вплавь, то лишь за первым маяком начнется явь