“Новая Немига литературная”, литературно-художественный журнал (Белоруссия, Минск). №5, 2014 г.
***
В забвенье, где ты коротаешь бесславное время,
Под пальмовый шелест о главном, заветном молчишь,
Ты слышишь, как сумрачный ветер над реками веет,
Скрипит на болотах, тревожно вздыхает камыш?
В бесцветной пустыне, дыханьем земли обожженной,
Где в пенные волны забытые царства легли,
Поют ли тебе ввечеру калевальские жены,
О тайнах суровой и страстной карельской земли?
В краю, где под солнцем сгораешь, как будто под рампой,
Где с разных сторон наступают на горло пески,
Намелет ли досыта слез тебе щедрое сампо,
Очистят ли душу огнем ледяным родники?
Ты южной страны примеряешь привычно доспехи,
Но как оторваться от северных властных корней!
Тебя настигает ли в детях волшебное эхо,
Ты можешь ли сердцем любви отдаваться шальней?
В чужой тишине кто нам новую жизнь напророчит?
Плачь, кантеле, громче, забытую боль бередя!
Признайся, ты видишь безлунные заводи ночью,
Ты помнишь, как пахнет черемуха после дождя?..
***
Нас всех порой подводит память,
Бредем — фигуры без лица —
То за небесными столпами,
То за безумием тельца.
Но есть глубинные истоки,
Родник живого естества:
Расскажут тихие пророки
О высшей степени родства.
Мы солнцем мудрости согреты,
А все не помним отчих мест…
Кругом пожары и легенды,
И надо всем — еловый лес.
***
Ошибок гибельный оброк
Сполна двадцатым веком собран.
Мне горестно проткнули бок
Избы расшатанные ребра.
В руинах русских деревень
Давно хозяйничают ветры.
Молчаньем переполнен день,
Мольба о чуде безответна.
Мир гулок, обречен и пуст.
Но для чего тогда он создан?
Смородиновый плачет куст
О людях, разоривших гнезда.
***
На линии, где пляж превращается в берег,
Каким сотворила его природа задолго до нашей эры,
Ветер бродит устало, горьким сумраком бредит,
Нет конца вдохновенью, печаль океана безмерна.
Вечер темный, блестящий, как плавник у акулы
Тихо плачет о прошлом, вернуть прежний облик стремится.
Я ищу полнолунья, на ветреных дюнах колдую,
Небо нас обнимает крылами – большая синяя птица.
***
Снова севера сны: серебрится озерная заводь,
Шалью белая ночь шелестит на пустом берегу.
В нашем городе я оказалась твоими глазами:
На знакомых местах никого разыскать не могу.
Между старых домов в переулки сверну по привычке,
Не узнает никто, сколько слез упадет вдалеке.
За короткую жизнь ты сменил слишком много обличий,
А душа все грустит, и на флейте свистит в сосняке.
Остаюсь за двоих, пусть меня перемучает память,
На кругах площадей застывают признаний следы.
Я целую карельскую землю твоими губами,
И меня обнимают вершины обрывов седых.
***
Воскресив для потомков весну,
Плач сменяется песней застольной…
Провожать сыновей на войну
В каждом веке мучительно больно.
В нас живут голоса матерей,
Чья тоска переполнила вены:
– Только ты возвращайся скорей,
Мой любимый, родной, незабвенный…
Среди тысячи волн узнаю
Незнакомых бойцов перекличку.
Август смерти, декабрь, июнь –
И других не осталось различий.
Я молюсь, а в душе немота,
Пустыри зарастают травою.
Где же та роковая черта,
За которой закончатся войны?..
***
Долгий вечер подернулся инеем,
Размышленьем о счастье былом…
– Расскажите, где тихая Ингрия,
Строгих предков утраченный дом?
Там, где кости лежат под обломками,
Опаленные вихрем войны?
Там, где призраки вдовьи с котомками,
Без семьи, без любви, без страны?
Обернулась – и стала невидимой,
Лишь круги по земле разошлись,
Озаряют схороненным именем
Кочевую тревожную жизнь.
Пахнет память сосновыми иглами,
На озерах становится лед.
– Расскажите, где тихая Ингрия?
– В родословной отцовской живет…
***
Сними шелом и меч свой опусти,
Рукой тяжелой расстегни доспехи.
Зажглись иные знаки на пути,
Великого тысячелетья вехи.
Разомкнуты узоры у кольчуг,
Открыты лбы, распахнуты ладони!
Тебе я солнцем вечности свечу:
Настанет Мир в твоем огромном доме!
Предчувствуя движенье перемен
В стволах сухих заголосили соки!
Пусть рухнут камни заточений, стен –
Простор Любви откроется широкий!
Потоки слез пролив в местах боев,
Вернешь всем жизнь, земли излечишь раны.
И будут имя воспевать твое
Цветущие каньоны и курганы.
***
Твоей душе завороженной,
Забывшей древние сады,
Несу огонь свечи, зажженной
Небесным пламенем звезды.
Сними печать: мертвы наречья,
В которых нет Его имен.
Пусть ниспадает полог млечный,
Сияньем славы отворен.
Сознанье постигает дали,
Тысячелетний мост пути.
Мы нашу силу раздавали,
Пытаясь узников спасти.
Узнал меня – как Бога встретил:
С Ним вместе созидаем Храм
Любви – на том, и этом свете,
Храня ключи к словам, мирам.