Подборка произведений Фридерике Майрёкер

В переводах Анны Глазовой

* * *

Сквозь сердечные решётки
мир мне кажется чужим

сверху снизу слева справа
только двери заперты

всё сужаются круги
а побег всё безнадёжней

иногда встаёт прохожий

бросит пару тихих слов
или бросит взгляд сюда

ты приходишь иногда

мне на дверь замок повесил
ты закрыл меня внутри

иногда бросаешь розу
как кусок сырого мяса

мимо клетки проходя.

Прелюдия для портного Аслана Гюльтекина

и видели друг друга то есть
бросили взгляд и взгляды бездонная
местность, смотрели один миг два мига рассматривали
просто проходя мимо двери в лавку то есть каждый одним
глазом другого коснулся проходя задумчиво мимо,
безумная сцена, у меня из подмышки
медленно катится капелька пота
и буква из имени моего вдруг
упала на землю, я вижу, она исчезает —
с глазами как ПАПОРОТНИК, Бретань

что тебе нужно

что тебе нужно? обмерить
дерево дом большой небольшой жизнь человека
большой небольшой подняв глаза к кроне
теряешься в пышно-зелёной красе
большой небольшой подумай как
коротка твоя жизнь сравни с жизнью дерева
тебе нужно дерево тебе нужен дом
неодинокий угол и крыша
сидеть думать спать видя сны
писать молчать глядя на друга
звёзды нужны трава цветы небо

Без названия

Шляпная лента лента черепа лента авеню
адвентур, лента черепа сон & лента вырастает из
моей черепной коробки, и болтаясь, свисает, цветасто
крася уши, глаза, и вернулась бы снова в область ленты из
черепа, ты знаешь, о чём я, что я имею ввиду, не так ли
о мягкая световая сторона и 1 слово — какое непредставимое
слово, грызущее слово, ПСЫ СЕРДЦА как белый подол,
или белый подол диванного валика, и как подол
белого валика волочится по полу, потому что слишком
большой, слишком длинный / смешно: белый подол валика
или белый подол подушки твоей во всей этой
домашнести такая сцена — ах! — фетиш, за твоими глазами
быть слезинкой твоей, ах позади твоих глаз и
слезою покинуть тебя, и твоею слезой
выпрыснуть выплеснуть из тебя, и больше никто так
так близко никогда так близко не будет к тебе, и тогда.

Непроизнесённое стихотворение о любви

вишнёвый черенок в сентябре?
(на полу рядом с тёплыми тапочками)
длинный размазанно-серый след: слеза Энди Уорхола
на правой линзе очков, чаша или горло
птицы полно игристым вином/
ВНИМАТЕЛЬНО
роняет иголки поздняя пчёлка в полу-
открытое окно струится тёплый воздух

Обмеры одного периода жизни

в моём ранце
стебелёк тимьяна
две монетки
тупой карандаш
мятая тетрадка
крошечки печенья
зелёная прищепка
визитная карточка японской германистки
сломанный гребешок
муравьи Дали на тонированном нотном листе

Из книги «ДОБРОЙ НОЧИ, ДОБРЫЙ ДЕНЬ»
(1978-1981)

Перевела Анна Глазова

Сквозь гвоздики

всё больше всё
больше кивающих
кустов фиолетовых
жёлтых скользящее
солнце оно шло
на коленях

(для Отто Брайхи (1))

Эквилибристика

в сиреневых тонах,
эквилибристы
сели у гнутого
столика и положили —
желая его усмирить —
обе
пары подошв
на него:

сейчас же
стопа стола
успокоилась!

Неправильное движение

вчера
расходясь
мы дали друг другу руки
но не губы для
поцелуя —
: внезапно остолбеневшие
объятия?
спрашиваю себя
беспокойно
и в слезах /
ты смотришь
не улыбаясь
через плечо назад

Пасхальный телефон

господи
как холодно!
говоришь ты,
не сварись!
сколько ложек,
спрашиваю я,
по-английски (чай),
стадо
слонов, шепчу
я, с ушами,
откинутыми назад!

(для Эрнста Яндля)

Без воска

как будто всё
потеряно упущено
взгляд в огонь
взгляд в небо
эта ночь это
утро твой измочаленный
голос по телефону, вернись
назад вернись назад, хочется
крикнуть тебе но ты кидаешь
в меня репеем: только
не в волосы! я как ребёнок
боюсь…
мелкая ручная
работа кружева /
ах твой взгляд уже
не держит меня…

О репее / о безбоязненности жизни

о вялых
измятых лепестках дикого иван-
чая, и шуршащий
кричатель молитв / муэдзин – ах! со-
зывает сердце / сжаты
моменты / ОЧЕРЕПЛЕНИЯ / звёздный
стакан – усохшее обылевшее
сердце / листва сердца / и лиственные цветы
сердца: и как они в предрассветной полутьме
были увезены на тележках серым дрожащим без-
волосым тележником, в
вагончике, по одинокой
улочке… и
выметены долой…
как цветы
глаз и скул
шёпот
за дверями…

о взрепейности / в сборах
(одичавших) звуках охотничьего рожка
о розоватой
яблоневой древесине:
её свободной открытой груди, это
чувство ей хотелось бы сохранить:
как АЗБУКА СЛЕПЫХ, не глядя,
боль на её лице
нарисовала знаки, когда
их взгляды коснулись друг друга

(и медленно голову
над головами и между голов
и как запутавшись / голова
в поиске у головы / наконец:
как у него дела?
… и махая махая последний
взмах…

и махая в ответ.)

О блестящих
местах / колоколе
времени / дереве колокольном / о
луне между гор,
сияние севера – ангельские
подмостки мир –
и как глубокая
тень: процесс медленного
прощания, понемногу
отступает назад…

и наконец /
суровая постоянная /
боль приходит к ним.

(для Жана Амери (2))

Dove…

эта фотография
на которой ты
с широко распахнутыми
глазами / в ночи
беспомощно с голыми
плечами и без
очков в ярком
свете —

Двойная сцена

Нервы… ни к чёрту…
сказал он когда я спросила
какую причину назвать
почему он не может прийти

воспоминанием
всплыл сразу же образ, он
сидит в комнате и
под раздирающую музыку
из пластинки отбивает
такт головой и плечами,
вперёд-назад, как
однажды
на лошадке-
качалке,
весёлый малыш

(для Эрнста Яндля)

Пологий склон, больничный

вино для причастия в стакане, мы
сидим в кабаке вечером
двадцать четвёртого, я ищу в твоём открытом лице,
после лекции,
как должно вести себя
моё чувство,
взбираясь по крутым
ступеням к залу для выступлений,
я замечаю, что твоё пальто жмёт на спине,
во время докладов в зале
у меня несколько раз
слипаются глаза,
наконец в дверях порхают
друзья, жмут руки, разлетаются
одна из девушек прыгает
в начинающейся метели
с летящими волосами
по ступенькам вниз

доброй ночи добрый день,
так быстро
летят теперь дни

(для Эрнста Яндля)

Чёрная как флаг анархистов

да смените
же наконец
этот цвет на другой!
сказала докторша,
обрабатывая мою
крапивницу,
и со строгим лицом
оглядела меня с ног
до головы, до
пары чернеющих
глаз

Кошмар

по телефону
в номере отеля в горах
я сообщаю
об отсутствии штопора —
портье сожалеет:
значит, ваш предшественник
захватил его с собой!
я чувствую вину
за кого-то, кого я не знаю,
и бреду, тяжело на душе,
вдоль берега замёрзшего озера:
охапками покачивается
пожелтелый камыш.
С громкими голосами и лёгкостью
с оснащением как на луну
с перекрещенными лыжами и палками на плечах
топают молодые неместные
через похрустывающую церковную площадь –
а с карнизов
угрожают
ужасные острия в сторону черепов

Подводный мир

где-то к утру
нетерпеливый безвоздушный
жадно схваченный
сон:
жажда
быстро проснуться
встать ненадолго
тотчас же уснуть –
не включая лампы

(под водой источник /
под одеяло)

на освещённом луной
окне бледные
мёрзлые розы

Сообщающиеся сосуды

там
внутри – щёки!
безветрие хороший
день /

я
уже застегнулась

(для Макса Вайлера (3))

——————————————————————————–

1. Отто Брайха — директор Дома Искусств в Граце.
2. Жан Амери (1912-78) – австрийский писатель, прошедший через концлагерь и принадлежавший к «группе 49» (Пауль Целан, Ильзе Айхингер), известен автобиографическим романом и эссе в защиту морального права на самоубийство.
3. Макс Вайлер (1910 -) — австрийский художник, в основном — график.

* * *
Перевела Анна Глазова

Сквозь сердечные решётки
мир мне кажется чужим

сверху снизу слева справа
только двери заперты

всё сужаются круги
а побег всё безнадёжней

иногда встаёт прохожий

бросит пару тихих слов
или бросит взгляд сюда

ты приходишь иногда

мне на дверь замок повесил
ты закрыл меня внутри

иногда бросаешь розу
как кусок сырого мяса

мимо клетки проходя.

только звери заперты
Вариация Сергея Бойченко

переводчик – А.Глазовой

сквозь сердечные решетки
люди любят из-под плетки
мир мне кажется чужим
только двери заперты
и сердечные решетки

аня я б хотел на «ты»
только звери заперты
только двери заперты

иногда сказал прохожий
все сужаются круги
безнадежней безнадежней
ни зги

сверху снизу слева справа
иногда встает прохожий
может петя может слава
покормить он нас похоже

хочет пару тихих слов
бросить или пару взглядов
тоже тихих но не надо
мы не любим громких слов

ты приходишь иногда
впрочем горе не беда
ерунда как нет и да

сверху снизу слева справа
только двери заперты
только звери заперты

у меня в двери замок
я закрытый изнутри
веришь или посмотри
ты в меня кидаешь розу
как кусок сырого мяса
я люблю вас это ясно
нет вопроса нет вопроса
и ответа я умолк

мимо клетки проходя
только звери заперты
только двери заперты

и я

* * *
Перевёл Геннадий Рябов

Через прутья клетки сердца
Вижу мир чужой вокруг:
Сверху, снизу — всюду… Дверцу
Запер мой сердечный друг.

Я мечусь, круги сужая —
Все бессмысленней побег.
Пару тихих слов бросает
Проходящий человек.

Кинет взгляд из пустоты…
Реже всех приходишь ты —
Тот, кто в клетку посадил,
Все собой загородил.

Розу мне швырнешь порой,
Будто мяса кус сырой —
Просто мимо проходил…

* * *
Перевела Марина Серебро

мир чужой вокруг стальные прутья
за решетку сердце посадил
двери крепко накрепко закрыл
и не задержался на распутье

люди окликают тихим словом
иногда бросают внутрь взгляд
и нет силы справиться с засовом
убежать куда глаза глядят

ты проходишь мимо очень редко
и как мяса алого кусок
сквозь решетку в запертую клетку
мне кидаешь розовый цветок

* * *
Перевела Людмила Бушуева

Я в плену у тебя.
В этом мире чужом
Ни темницы, ни замка —
И прочно закрыты ворота.
Сжато в точку кольцо
И нет сил убежать.
Мимо люди идут
Равнодушные фразы
Пустые глаза
Я тебя лишь ищу
Я молю: Отпусти!
Разорви адов круг
Ты мне розу в ответ,
Как голодному кость,
И в толпе исчезаешь…

* * *
Вариация Юрия Рудиса

Все кончается тобою,
потому что ничего
я не вижу и не стою
дальше сердца своего.

* * *
Вариация Бориса Лейви

Решеткою сердце оклетил:
Ах-ах — все так чуждо и зло
меня заточил в туалете
Мой друг Клим Васильич Мурло.

И духом знакомым обдатый —
Грущу, романтичный герой.
Чу… кто-то ругается матом.
Бежать? — Не, не даст геморрой.

А ты, Клим, твою-тить, припрешься,
Смеешься, как этот …и тот.
Когда же ты, сволочь, заткнешься?
Чего тебя, гнида, несет?

Мне мяса подкинь, я страдаю,
Он с розами здесь — погляди!.
Не видишь, дурак, — голодаю:
Принес, поглядел — и …иди.