“Carelia”, ежемесячный журнал на финском языке. №11, 2009 г.
Историей своей семьи я интересуюсь достаточно давно, стараюсь собирать любую доступную информацию о роде Лайдинен. К сожалению, обращение к своим историческим корням в силу различных причин – процесс достаточно непростой.
Двадцатый век – время масштабных геополитических перемен, грандиозного рассеивания и переселения народов. Войны, революции, катаклизмы в своем огненном вихре не щадили ни судеб отдельных людей, ни семей, ни целых народов. В этом водовороте были уничтожены многочисленные ценные семейные реликвии, пропали архивы…
Корни истории моей семьи по линии отца Валерия Лайдинен – из многострадальной ингерманландской земли. Сегодня в России вообще мало, кто знает, что такое – Инкери: в ответ на такой вопрос, к примеру, москвичи, обычно растерянно пожимают плечами. Тем не менее, у ингерманландской земли богатая и непростая история: несколько столетий подряд она служила яблоком раздора сразу для нескольких государств, за нее воевали, ее защищали и возвращали, передавали из рук в руки по условиям различных договоров.
Исконное население территории (финно-угорские племена) активно обновлялось, принимало и ассимилировало вновь приезжающих поселенцев (русских, финнов, шведов…). Так повелось исторически, что в Инкери проживали и трудились люди самых разных национальностей и религиозных взглядов.
Меня часто спрашивают: как правильно писать фамилию Лайдинен? Ведь финский язык не предусматривает звонкого звука «д»! Действительно, это так. Вероятно, однажды при оформлении в паспорта вкралась ошибка. Тем не менее, несколько веток семьи Лайдинен, проживающих в России и за рубежом, несмотря на разницу в написании фамилии, отпочковались от единого древа.
Несколько лет назад я пережила волнующие мгновения. Моя троюродная сестра Мария показало мне бережно сохраненную фотографию из архива моей прабабушки Марии Исаковны Лайдинен. На ней запечатлена семья Лайдинен примерно в 1927 году. В центре чудом уцелевшего черно-белого снимка – зажиточный крестьянин Исаак (мой прапрадед). Он немного похож на легендарного библейского праотца: окладистая курчавая борода, глубокие темные глаза, уверенность и мудрость во взгляде, коренастая фигура… И удивительные спокойствие, сила уверенность во взгляде и осанке. Ему и правда, было, чем гордиться!
Как рассказывала прабабушка Мария Исаковна, любимая невестка главы семьи Исаака, в деревне Старые Черницы у прапрадеда был просторный уютный дом – места в нем хватало всем. Семья Исаака была немаленькой: с ним жили жена, черноокая строгая красавица Ева (в девичестве Кемпи), до старости сохранившая стройность фигуры и пронзительный яркий взгляд, дети, внуки, которых по-своему баловали, но с ранних лет приучали к труду. В соседних деревнях жили также две сестры Исаака, его брат, другие близкие и дальние родственники. В семье всегда хватало денег, чтобы у женщин были красивые расшитые наряды и украшения, чтобы внуки были одеты не хуже, чем городские дети, чтобы в доме были книги. До некоторых пор все в семье было хорошо и ладно.
Старший сын Исаака, Адам, человек в народе уважаемый (он возглавлял пожарную часть деревни), женился по большой любви на односельчанке Марии. Она была красивой и умной девушкой, хозяйственной и домовитой, умела со вкусом одеться и при том оставалась скромницей. На фотографии они стоят рядом: Адам и Мария, замечательная, гармоничная молодая пара. К сожалению, позже жизнь заставила мою прабабушку проявить не только эти, но и совсем другие личностные качества – мужество, силу, терпение…
Это одна из самых романтических, но и трагичных семейных историй. Сильный и красивый Адам, (на которого, как две капли воды, похож в молодости мой отец Валерий) был опорой и надеждой родителей, у него друг за дружкой родилось трое детей – сыновья Иван и Александр и дочь Герта. В самом расцвете сил, на тридцать седьмом роковом году, он ушел из жизни. Его молодая вдова Мария Исаковна (моя прабабушка) осталась с маленькими детишками на руках, именно на ее плечи легла нелегкая ответственность по поддержке и сохранению семьи – в этом было дело ее жизни, ее человеческий и женский подвиг. Она больше никогда не вышла замуж, целиком посвятив свою жизнь детям и внукам.
Дальше испытания посыпались на семью, как из рога изобилия. Стали сказываться последствия революционных преобразований на селе: в деревнях усугублялись проблемы, один за другим из жизни уходили старики, для Ингерманландии и ее жителей наступили черные времена.
Стал комсомольцем и потом начал работать в финской советской печати Ленинграда (в частности, в газете «Вапаус» под руководством Карла Лепола) младший сын Исаака, начинавший избачом (сотрудником деревенской избы-читальни) Иван Лайтинен. На семейной фотографии он остался мальчиком-подростком, но обращает на себя внимание серьезный пытливый взгляд. Выбор профессии оказался для него судьбоносным – в дальнейшем Иван Исаакович стал известным журналистом и пятнадцать лет подряд возглавлял известное карельское издание на финском языке – «Неувосто Карьяла».
Самым страшным событием для семьи Лайдинен, как и для большинства населения СССР, стало начало Великой Отечественной войны. Довольно быстро она докатилась до северной Инкери. В семье до сих пор помнят страшную дату: 20 августа 1941 года. В этот день сгорел, казалось бы, поставленный на века, окруженный прекрасным ухоженным садом, дом в Старых Черницах. Женщины и дети остались без крова над головой, жили в погребе сгоревшего дома. Потом началось бегство и рассеивание семьи в поисках спасения. Некоторые родственники сразу были перевезены в Финляндию, другие добирались туда длинными окольными путями.
Часть семьи была первоначально отправлена в Эстонию. Там 7 недель дочь Исаака Ида (на семейной фотографии это еще совсем юная девушка с немного наивным и романтичным взглядом) и моя прабабушка Мария Исаковна с детьми жили в землянках и голодали. Это было страшное время.
Дальше война забросила семью в Финляндию, сначала в Вяртсиля, потом – в Йоенсуу. Мария Исаковна и дети оказались в семье Анны-Лизы, которая по мере возможности помогала им едой и одеждой. Анну-Лизу прабабушка вспоминала с теплом до конца дней: эта женщина помогла выжить ей и детям!
После окончания войны несколько членов семьи приняли решение не возвращаться в Россию, а Мария Исаковна с детьми и золовкой Идой вернулись на родину. О том, чтобы снова начинать жизнь в Ингерманландии, не могло быть и речи! Сначала они жили несколько лет в Торопецком районе, в деревне Голубино. Ида Исааковна так и осталась в Торопце, а Мария Исаковна и дети были перемещены в Карелию. Только тогда стало очевидно, что, несмотря на окончание войны и благополучное возвращение в Россию, впереди их ждало еще много испытаний и проблем.
В Советском Союзе плохо относились к тем, кто возвращался после войны из-за границы, считали таких людей неблагонадежными. Дети, родным языком которых всегда был финский, были вынуждены забывать его и учить русский. Сгущалась атмосфера страха, в семье запрещалось рассказывать о пережитом и в послевоенное.
Тем не менее, жизнь брала свое. Оказавшийся волей судьбы в Беломорском районе, мой дедушка Иван Адамович, старший внук Исаака, закончил курсы и работал машинистом. Именно там он встретил и полюбил девушку Нину, уроженку Белоруссии, и в 1948 году женился на ней. Через год в деревне Вирандозеро в любви и согласии родился мой отец Валерий Лайдинен. Его учили говорить уже на русском языке.
В 1954 году семья моего деда переехала в Петрозаводск. Там Иван Адамович учился в лесотехническом техникуме, потом закончил университетские подготовительные курсы и учился на лесоинженерном факультете Петрозаводского государственного университета.
В столице Карелии семейная история рода Лайдинен на долгие десятилетия переплелась с историей знаменитого Онежского Тракторного Завода, в основанного в 1703 году и давшего название городу Петрозаводску. На заводе более тридцати лет подряд трудился Иван Адамович, пройдя путь от простого рабочего-слесаря до начальника прессо-заготовительного цеха. За свою работу он получил звание Заслуженного работника народного хозяйства КАССР. На счету Ивана Адамовича – множество разработок, рацпредложений, немало подтверждений которым хранится в музее завода, библиотеках города, а главное – в тысячах тракторов, работавших на лесозаготовках не только Советского Союза, но и многих стран мира. Моего деда очень уважали и ценили на заводе, его слово и мнение были авторитетными.
Трудовую эстафету Иван Адамович передал сыновьям – и мой отец Валерий, и его брат Юрий тоже много лет посвятили Онежскому Тракторному заводу.
После всех бед и испытаний семья, спасенная Марией Исаковной, сплотилась и начала разрастаться. Все вместе отмечали праздники, свадьбы, рождение детей и внуков. Вместе и трудились – заготавливали на зиму сено для коровы и дрова для печи, рыбачили, работали в огороде, помогали Марии Исаковне по хозяйству. Центром семейной жизни долгое время оставалась именно моя прабабушка, женщина исключительной доброты и гостеприимства. Остаток жизни она провела в глухом карельском поселке Ахвенламби, в Медвежьегорском районе, вместе с дочерью Гертой, зятем Григорием Луйкиным и тремя внуками – Риммой, Ильей и Марией. В Ахвенламби проводили каждые летние каникулы мой отец Валерий и его брат Юрий, их двоюродные сестры Ирина и Наталья… Уже будучи взрослыми семейными людьми, они с радостью приезжали к Марии Исаковне с женами, мужьями и детьми – такой невероятной притягательной энергией обладала хранительница семьи!
До последнего момента прабабушка оставалась в ясной памяти, рассказывала истории из непростой, долгой жизни, всех поддерживала, всем помогала. Она была мостиком, связывающим семью с памятным противоречивым прошлым. На ее столетие, отмечавшееся уже после ее смерти, съехались родственники, чтобы помянуть ее светлое имя и поблагодарить за то, что в самые тяжелые времена эта героическая женщина сумела сохранить и спасти семью.
В последние годы я кропотливо интересуюсь судьбами родственников, которые потерялись и рассеялись в вихрях войны и последующих десятилетиях. Оказалось, что время раскидало представителей рода Лайдинен по свету: они живут в Финляндии, Швеции, в Ленинградской области и в Эстонии, в Москве, в Тверской области, в карельских городах и селах – Петрозаводске, Паданах, Сегеже, Пудоже, Ладве… А один из потомков Исаака, Андрей, и сегодня живет в Гатчине, служит в Лютеранском соборе. Работу в архивах над историей нашей семьи я планирую продолжить!
Все знакомые отмечают несколько основополагающих качеств рода Лайдинен, которые передаются из поколения в поколение с давних времен: это трудолюбие и простота, открытость и готовность помочь, честность и справедливость – люди, на которых можно положиться!
Я часто смотрю на старинную фотографию, которую пощадило жестокое время. Уже нет в живых никого из тех, кто запечатлен на ней. Тем не менее, род Лайдинен растет, развивается, и, наверное, прапрадед Исаак и его супруга Ева с гордостью посмотрели бы на своих многочисленных потомков.
