Дали Цаава – Иосифу Бродскому
* * *
В городе, усыпанном мёртвыми листьями,
наше стряслось грехопаденье;
ты стал покорнее, чем вчера —
искал спасенья.
В городе, усыпанном мёртвыми листьями,
был траур,
и за сырыми стенами города
плакали дети
о неожиданной смерти
рыжего клоуна.
В городе, усыпанном мёртвыми листьями,
был праздник:
я наряжалась, готовясь к крещенью.
В городе, усыпанном мёртвыми листьями,
Бога отринув,
усталая от бестелесности,
произношу твоё имя —
Иосиф.
Иосиф Бродский – Дали Цаава
* * *
Ну, как тебе в грузинских палестинах?
Грустишь ли об оставленных осинах?
Скучаешь ли за нашими лесами,
когда интересуешься Весами,
горящими над морем в октябре?
И что там море? Так же ли просторно,
как в рифмах почитателя Готорна?
И глубже ли, чем лужи во дворе?
Ну как там? Помышляешь об отчизне?
Ведь край земли еще не крайность жизни?
Сам материк поддерживает то, что
не в силах сделать северная почта.
И эта связь доподлинно тверда,
покуда еще можно на конверте
поставить “Ленинград” заместо смерти.
И, может быть, другие города.
Считаю версты, циркули разинув.
Увы, не хватит в Грузии грузинов,
чтоб выложить прямую между нами.
Гораздо лучше пользоваться днями
и железнодорожным забытьем.
Суметь бы это спутать с забываньем,
прибытие – с далеким пребываньем
и с собственным своим небытием.
