Автор: Нора Бустани.
Перевод К. Тищенко.
Опубликовано: Washington Post, 06 октября 2004 года.
Революция в Иране: воспоминания иранской еврейки
Роя Хакякян, одаренная поэтесса и прозаик, никогда не хотела покидать свой родной Иран. Единственная дочь в еврейской семье из Тегерана, соблазненная идеей революции, (в результате которой в 1979 году был свержен шах Моххамед Реза Пахлави) она, в конце концов, осознала уродливую реальность страны, в которой родилась.
В 1984 Хакакян вместе с матерью были вынуждены уехать из Ирана в США, через Европу. Двумя годами позже к ним присоединился отец, покинувший страну через границу с Пакистаном.
Хакакян недавно завершила книгу мемуаров “Путешествие из страны “Нельзя”: Жизнь девочки в революционном Иране”.
В ее волнующем повествовании много забавных и печальных моментов, идиллических сцен, рисующих ее родителей и родственников, выезжающих на пикники со своими друзьями-мусульманами. Она описывает паломничество старейшин еврейской общины в святой город Кум, где они надеялись получить заверения аятоллы Рухоллы Хомейни в том, что им не грозит опасность после казни известного еврейского филантропа. Позже, во время встречи в Тегеране, к ним отнеслись намного менее уважительно, заставив приветствовать религиозного лидера криками “Аллах акбар” (“Аллах велик”).
Ее трое братьев уехали в США еще до нее. Современные светски мыслящие иранцы были вынуждены покинуть страну под давлением фундаменталистского режима, не терпящего людей с иным мировоззрением, пишет она в своей книге. Еврейским семьям пришлось оставить свои дома, имущество, работу… Некоторые бежали, чтобы избежать мобилизации во время ирано-иракской войны. Художники и активисты, вроде ее братьев, любители авангардного искусства и демонстраций в кампусах, также были вынуждены уехать.
“В то время как евреи теряли возможность дальнейшего продвижения в карьерном или профессиональном отношении, “светские” мусульмане, не разделявшие взглядов нового режима, теряли свои жизни”, – написала Хакакян.
“Я решила, что написание мемуаров важно, прежде всего тем, что дает возможность показать, что же на самом деле происходило в Иране”, – сказала она в интервью. “Я хотела сказать, что класс “светских мусульман” существовал и, возможно, его стоит узнать получше.”
“Он был крайне важен для здоровья общества. Сейчас этот класс должен снова выйти на политическую сцену”, – добавила она.
Хакакян была худощавой, восприимчивой девочкой, когда ее, как и многих других студентов, привлекла идея революции.
Действуя вопреки воле старших, пишет Хакакян, сотни еврейских студентов примкнули к революционному движению, надеясь переплавить себя в горниле революции.
“Многие иранцы отдавали себе отчет в том, что в стране существует угнетаемый класс, поэтому и соблазнились обещаниями, которые сулила им исламская революция”, – считает она. Однако прошло немного времени, и ее семья была вынуждена продать свой дом и переехать в более безопасный район после того, как на стенах родного жилища появились антисемитские граффити.
Она постоянно меняла школы по мере того, как управление в них переходило к религиозным фанатикам, вводившим строгие правила, касающиеся одежды (она должна была соответствовать требованиям ислама).
В своей книге она пишет о любимом преподавателе литературы, поощрявшем студентов мыслить шире, преодолевая изоляцию, в которой они оказались. Однажды, выполняя домашнее задание, Хакакян написала эссе, за которое преподаватель дал ей самый высокий балл, поставленный кому-либо за последние 13 лет. Однако после этого любимый учитель надрал ей уши и дал понять, что тетрадь с эссе должна исчезнуть ради ее же собственной безопасности.
Евреи жили в Иране на протяжении двух с половиной тысяч лет. В этой стране давно сосуществуют христиане, мусульмане, ассирийцы, армяне и бахаи. Еврейская диаспора, насчитывающая прежде сто тысяч человек, на сегодняшний день сократилась до двадцати тысяч. По стране закрылось множество синагог и еврейских учебных заведений. Однако несмотря на все это евреи Ирана составляют сегодня самую крупную еврейскую общину на Ближнем Востоке за пределами Израиля.
“У евреев такая богатая история, связывающая их с Ираном, что невозможно сказать, где начинается еврей и заканчивается иранец, и наоборот. Мы давно составляем одно целое и неразделимы”, – говорит 38-летняя Хакакян, персидская красавица с длинными шелковистыми каштановыми волосами.
Книга написана на английском, хотя Хакакян, по собственному признанию, тоскует по звучанию родного языка. “Мне не хватает романтического настроя, который дает нам персидский”, – говорит она. Она была вне себя от радости, когда две ее книги, опубликованные на персидском, были включены в антологию женской поэзии Ирана.
“На самом деле, то, что они делают с тобой, не имеет никакого значения”, – говорит она. “Ты наносишь себя на карту мира через свой родной язык. В этом случае ты никогда не окажешься в изгнании, даже если не присутствуешь в родной стране физически”.
Сейчас Хакакян живет в Коннектикуте.
Она выросла в доме, где с трепетом относились к книгам, мыслям, куда писатели и интеллектуалы приходили, чтобы выразить свое уважение ее отцу, директору школы и поэту. Ее отец не хотел покидать страну вплоть до дня, когда был вынужден сжечь книги и дневники Хакакян, чтобы обезопасить ее от преследований.
В своей книге Хакакян вспоминает, как вернулась в родной район, чтобы найти подругу детства, мусульманку, которая в повествовании обозначена как “Z”. Девочки впервые почувствовали дуновение революции, подсматривая за пожилым дядюшкой и старшей сестрой “Z”, слушавшими украдкой записи с речами Хомейни.
Брат девочки, Реза, однажды помог семье Хакакян соблюсти шаббат, включая и выключая за них свет, хотя никто не просил его об этом. Теперь он влачит жизнь в инвалидной коляске, парализованный, с трудом выдавливающий из себя слова – жертва войны с Ираком. Старшая сестра “Z” была брошена в тюрьму с багровыми рубцами на коже – наказание, полученное за “сомнительное” с точки зрения идеологии эссе, которое она написала и по неосторожности показала кому-то в школе.
“За четыре года “Z” потеряла дядю, не находившего себе места от горя, брата – в войне, сестру – в тюрьме и мать – в плену безумия”, – написала Хакакян. “Z” настояла на том, чтобы Хакакян покинула Иран, бежала из страны без оглядки. Хакакян так и поступила.
“Я больше не верю в разделение на страны, мы переоценили значение государственности, – говорит она, – Твои корни – это люди и твоя собственная человечность, а не положение на карте”.
