Вокруг ни сполоха, всё ровно:
И вот лыжня твоя тугая
Запнулась о порог высокий
И обломилась с лёгким звоном,
Спугнув из-под застрехи крыши
Невзрачно-серую пичугу.
Ты здесь одна душа живая,
Да наверху стучит вертушка,
Как метроном, считая время,
И нос избы держа по ветру.
Так ждёт хозяина собака,
Который был с ней строг, но честен.
Рассеян, через замшу стёкол
Дробится свет. И печь, и стены
Ворсистым блеском серебрятся,
Как миллиарды самых мелких
Звёзд на вечернем небосклоне.
Встряхни – рассей седые чары,
Чтоб сосны старые, смиренно
Бредя сюда через увалы,
Вдруг содрогнулись, сбросив шали,
И стали слушать, подбоченясь,
Как с промороженного ряда
Полено выбив острой сталью,
Его ты разбиваешь гулко
На две янтарных половины.
Смолой запахнет прошлогодней
И тем, в далёкое ушедшим,
Житейским запахом уюта,
Когда туба вначале робко
Дохнёт прерывистою дымкой.
Запляшут отсветы на стенах,
Над печью пар повиснет плотный,
Погаснет звёздное величье –
И ты один всему причиной,
Чем превосходишь даже солнце
В короткий зимний час свеченья.
Не ждёшь, как солнце, апогея,
А верен одному завету:
В любое время дня и ночи быть человеком!
Это значит – быть неуёмным в добром деле,
Своё величье постигая,
Не обольщаться совершенством,
Пусть светлый дым твоих кочевий
Возьмёт в кольцо любую стужу.
Да будет путь благословенен!
