СПОР ЦВЕТАЕВОЙ С СЫНОМ
Качаешься, Марина, в намыленной петле,
Как дым из тростника, как безъязыкий звон,
Хрустальной песней обернулось
всё, что на земле
С тобою было — плачем в унисон.
Души твоей не понял — тобой рождённый разум,
Тобой вспоённый дух — твоё страданье в нём —
Под парусом мечты крещён голубоглазым
Огнём твоим, божественным огнём.
Души твоей не понял — твоё продленье в духе,
Твоей питомец боли, двойник и отблеск твой.
И тягостные споры, к твоим страданьям глухи,
Однажды разрешились — верёвкою простой.
И словно знала ты судьбы предначертанье,
Был Первенец рождён — как ты, голубоглаз,
Чтоб с матерью пройти путями испытанья…
И плачет Песнь твоя перед тобой сейчас.
Перевод Константина Шакаряна
ЛАМПА И ЦВЕТАЕВА
Там лампочка свисала с потолка
В Елабуге, беспомощна, безвинна.
Казалось, что угасла на века,
Как и поэт по имени Марина.
Свет лампы и сияние души…
Простите мне неловкое сравненье,
Но были они схожи в той тиши,
В то роковое утро и мгновенье.
Ответ всему что существует – смерть,
Она любую перевесит чашу,
А в той, другой, что вдруг взметнулась вверх, –
Слова, что совесть очищают нашу.
Они друг с другом рядом, две сестры,
Горевшие отважно, гордо, пылко.
Жизнь – злая шутка. Смерть в конце игры.
Бессмертна и страшна ее ухмылка.
Перевод Альберта Налбандяна
