КТО ХОЧЕТ БЫТЬ ПЕРВЫМ
Нам хочется быть первыми во всем,
Во всяком начинанье, всяком деле,
Быть впереди, в строю передовом,
Своею грудью ленту рвать у цели.
Сам Бог вложил желанье это в нас,
Полезное хорошее стремленье,
Но, чтоб огонь напрасно не погас,
Он дал ему святое направленье.
Кто хочет первым быть, передовым,
Стань всем слугой, отдай себя собрату.
Стань скромным, необидчивым, простым,
Не жди возмездья, не служи за плату.
Пускай никто не знает о тебе,
Пусть имя не в неоновом свеченьи.
И сам ты не мечтаешь о себе,
А просто исполняешь назначенье.
Ты верный раб, служитель у дверей,
С возвышенным стремленьем жить победно.
Господь сказал в премудрости Своей:
Чтоб первым быть, ты должен быть последним.
ЗАВТРА
Нам кажется, завтра мы будем прилежней
И лучше, полезней, добрей.
Сегодня мы грубы, но завтра мы нежны,
Ведь завтра мы будем мудрей.
Мы завтра поедем в далекие страны
Туземцам о Боге вещать.
И завтра начнем перевязывать раны,
В больницах больных посещать…
Мы завтра проведаем старого друга,
И завтра напишем родным.
И завтра кому-то окажем услугу,
Не только своим, но чужим.
Мы завтра пожертвуем крупную сумму,
С деньгами опасно спешить!
Ведь деньги – не шутка, здесь надо подумать,
Нужда ж никуда не сбежит.
Мы завтра друг друга простим без упреков,
И завтра друг друга поймем,
И завтра весь опыт духовных уроков
Применим и в жизнь проведем!
Мы завтра покаемся в жизни бесплодной
В последнем, предсмертном бреду.
Оденем раздетых, накормим голодных,
Разделим чужую нужду.
Мы завтра поймем, что такое спасенье,
И завтра пойдем за Христом.
И завтра преклоним пред Богом колени,
Не ныне. А завтра, потом…
Так в планах на завтра, что скрыто в тумане
За годом уносится год…
А что, если завтра возьмет и обманет?
Что, если совсем не придет?
ДВОЙСТВЕННОСТЬ
За одного готов в огонь и воду,
Последнюю рубашку с плеч долой!
Другого ж в дом не пустит в непогоду
И разразится на него хулой.
Знакомой даме преподнес конфеты,
Букетик роз к ним присовокупив.
Другому ж ни ответа, ни привета,
Проходит мимо, нос отворотив.
Да что ж это за двойственность такая?
Деление людей на вас и нас?
Как хорошо, что в муках умирая,
Христос и вас, и нас от смерти спас!
Он всех любил, греху не потакая,
И всем готов был помогать в беде,
Как хорошо, что двойственность людская
Чужда была Спасителю людей.
ЕСЛИ МЫ НЕ ЛЮБИМ
Солнца луч цветы в бутонах будит,
Расцветает от тепла цветок.
Мы – никто, пока нас не полюбят,
Если мы не любим, мы – никто!
Если б пчелка звонко не жужжала,
Соты в ульях были бы пусты.
Если б мать ребенка не держала,
Не было бы в мире красоты.
Одиноко там и сиротливо,
Где любовь приюта не нашла.
Человек не может быть счастливым,
Если в сердце к ближним нет тепла.
Без любви земля б чужой нам стала,
Слишком долгим был бы жизни срок.
Не было б прощаний на вокзалах,
Не было бы чтенья между строк.
Без любви единственным ответом
Был бы смерти роковой порог.
Но она сияет ярким светом,
И мы знаем, что любовь есть Бог!
Это Он цветы в бутонах будит.
От Его тепла цветет цветок.
Мы – никто, пока нас не полюбят,
Если мы не любим – мы никто!
ВСЕ ПРОЙДЕТ
Когда мне тяжело, печаль к земле гнетет,
И слезы удержать нет сил и нет желанья,
И кажется конца не будет испытаньям,
Я говорю себе тихонько: всё пройдет…
Когда ж от радости душа моя поет,
Безоблачны все дни и все спокойны ночи,
И бьется жизнь в груди так сильно, что есть мочи,
Я, чтоб смирить себя, твержу. что всё пройдет.
Да, в этом жизнь. Мы знаем наперед,
Что есть всему конец, предел всему положен.
И как бы ни был путь порою темен, сложен,
Иль легок, весел, знаем: всё пройдет.
А ВЫ?
Иду за Ним. Иду за Иисусом.
Всерьез иду, без праздной “трын-травы».
Других зову служить на трудном, узком
Пути Его. Иду за Ним.
А вы?
На высоту иду за Ним без сожаленья,
Крутой подъём не кружит головы.
Вложил в меня Он к высшему стремленье,
И я иду за Ним. Иду за Ним.
А вы?
Он дорог мне. Нет слов для выраженья
Моей любви к Нему. Нет слов таких живых,
Как в сердце жизнь дающее биенье,
И я иду за Ним. Иду за Ним.
А вы?
Как не идти? За кем идти, скажите?
Чья жизнь и смерть, и проповедь правы
Во всём? Он Бог и Искупитель!
За Ним иду. За Ним иду.
А вы?
Жду встречи с Ним. Небесная Обитель
Обещана омывшимся в Крови
Святого Агнца. Я была омыта.
Я встречи жду. Я встречи жду.
А вы?
Август, 2001
ТИШИНА
Сколько звуков вокруг!
Даже ночью не смолкнут машины,
И глядит удивленно на шумную землю луна,
По дорогам шуршат в быстром беге колесные шины.
Где же ты, тишина?
Мы куда-то спешим,
Мы о чем-то заботимся вечно,
Наша жизнь суеты и пустого движенья полна;
Смотрит вниз с высоты ночью темной далекий путь Млечный.
У него – тишина.
Я все время тружусь:
Столько сделать и выполнить надо.
Я все время с людьми и так редко бываю одна.
Но душе моей больно, и шум ей – смертельнее ада,
Ей мила тишина.
Только поздно в ночи,
Утомясь от дневной канители,
Я сажусь, наконец. Мне не нужно глубокого сна,
Мне не нужно удобной и теплой и мягкой постели, –
Мне нужна тишина.
И душа отдохнет,
Словно лань у воды в полдень знойный,
И в молитве пред Богом забудет о шуме она,
И сама замолчит, чтобы слышать как с неба спокойно
Говорит тишина.
Что сравнится с тобой, тишина, нисходящая с неба?
Ты – елей для души, ты покоя и мира полна,
Без тебя не вкусил бы наш дух благодатного хлеба.
Дар небес – тишина!
ВПУСТИТЕ МАТЬ
Она в автомобильной катастрофе
Разбилася в расцвете юных лет.
Лежит в больнице, заострился профиль,
Во взоре гаснет жизни слабый свет.
В халатах белых, не волнуясь очень,
Врачи шепнули где-то в стороне:
«Она наверно не протянет ночи…»
И слух поймал тот шёпот в тишине.
Пришлите мать!– сказала она строго, –
Велите ей сейчас ко мне прийти!
И мать вошла и встала у порога,
Как бы боясь поближе подойти.
Встань здесь поближе, мам, я умираю…
Меня ты петь учила, танцевать.
Я на рояле хорошо играю,
А вот теперь… мне нужно умирать.
Мне страшно, мам, о Боге я не знаю.
Скажи, ответь, как вечность мне встречать?
Учила жить, но вот я умираю,
А ты не научила умирать…
Мы прославляем матерей так много,
Благоговеем перед словом мать.
Но только мать, что носит в сердце Бога
Детей научит жить и умирать.
ДВЕ СМЕРТИ
Мать молодая лежит, утомленная,
Рядом ребенок лежит.
Первый ребенок…Она облегченная,
С тихой улыбкою спит.
Чуство любви материнской нахлынуло,
В сердце теплом разлилось,
Грудь всю наполнило, все отодвинуло,
Все удалилось, смелось…
Вдруг пробудилась. Глядит с удивлением:
Рядом ребеночка нет.
И разгадала во взгляде смущенном
Доктора страшный ответ…
Щечку холодную, нежно любимую
Поцеловать поднесли.
Ангелы смерти подкрались незримо,
В вечность дитя унесли.
Слышит:”От Бога все ето, Он праведный,
Жизни и смерти сильней.
Путь указать тебе хочет Он правильный,
Близок Он в скорби твоей”.
“Где Он бесчуственный? Где Он безжалостный?
Где ваш неведомый Бог?”
Каменем холодным в груди сердце зжалося:
“О, как Он мог,как Он мог?
Если Он есть, пусть открыто мне явится,
Я говорить буду с Ним.
С горем душевным не в силах я справиться,
С горем тяжелым моим.
Я буду спорить, доказывать, спрашивать
О накипевшем груди.
И ничего не скрывать, не прикрашивать
Я не начну перед Ним”.
И Он появился. Речей приготовленных
Небыло даже следа.
Видя лишь грех свой, очей переполненных
Не подняла от стыда.
Гордость исчезла, исчезло тщеславие,
Стала понятней любовь.
Сердце, покаясь, хвалило и славило
Бога за Крест и за Кровь.
Время прошло… Та же мать горемычная
Вновь у могилы стоит.
Люди вокруг, и священник обычное
Для похорон говорит.
Снег только стаял, и тучи тяжелые
Низко плывут над землей.
Стонут деревья безлистые, голые,
Ветер холодный и злой.
Все, как обычно: бросают прощальные
Пригоршни мерзлой земли.
Слышны слова утешенья печальные…
Люди пришли и ушли.
Тихо стоит над могилой открытою
Мать и на гробик глядит.
Очи без слез, хотя сердце разбитое
Плачет, рыдает, скорбит…
Чуть шевелятся уста пересохшие:
“Воля да будеты Твоя…
В скорби Ты близок, люблю Тебя, Отче,
Все теперь поняла я.
Если б не скорбь, я б тебя не увидела,
Если б не скорбь, не пришла…
Все Твоя мудрость святая предвидела,
Скорбью от смерти спасла”.
Повесть и жизнь правдивую эту
Я записала, друзья,
И под конец вам скажу по секрету:
Мать та прозревшая – я.
КЛАД
Он сиянием звез озарил небосклон,
Сделав небо мечтою людской,
В недрах скорбной земли спрятал золото Он,
Жемчуга скрыл в пучине морской.
Проходя мимо моря, попробуй рукой,
Наклонясь, горсть жемчужин достать,
Иль, слегка ковырнув гору острой киркой,
Драгоценные камни сбирать.
Напряженьем, усильем даются они,
Кропотливым, упорным трудом.
В жертву нужно отдать беззаботные дни,
Ночью нужно пожертвовать сном.
Клад духовных даров не стоит на виду,
Он сокрыт, он зарыт глубоко,
И лишь мудрые сердцем клад Божий найдут –
Этот клад не дается легко!
Кто из нас любит так, как Спаситель любил?
Кто за ближнего жизнь полагал?
Кто из нас хоть на час о себе позабыл?
Кто последнее бедному дал?
Кто из нас так скорбит, что не спит по ночам,
Помня гибнущих, сирых, больных?
Кто из нас на все просьбы всегда отвечал,
Не подумав о нуждах своих?
О, давайте не будем лукавить, друзья,
Будем честными сами с собой…
Хоть терниста, узка к совершенству стезя,
Но сулит она радость, покой.
Раб ленивый зарыл свой талант под землей,
Без труда, без усилья, без слез,
Через год Господину холеной рукой
Тот талант почерневший принес.
Пусть нам будет уроком зарытый талант,
Пусть послужит призывом другой,
Что возрос в обрототе во множество крат,
Движим верной, прилежной рукой.
ЛЮБОВЬ
«Весь закон в одном слове заключается:
Люби ближнего, как самого себя»
Мы у Бога о многом просим,
А просить обо одном лишь надо,
О любви, что все переносит,
Что чужому успеху рада.
Когда любишь, легко прощаешь,
Когда любишь – не мыслишь злого,
На обиды не отвечаешь
Злобным взглядом и едким словом.
В милосердьи границ не знаешь,
Сердце к жертве всегда готово,
Недостатков не замечаешь,
Не сквернишь себя клеветою.
Если любишь – себя не помнишь,
Всем желая добра и счастья.
Жизнь – Христос, мысли в Нем Одном лишь,
А в душе теплота, участье…
Если любишь – совсем не важно,
Что не все тебя почитают.
Та любовь, что зажглась однажды,
Негасимым светом сияет.
И огонь этот ярко светит,
И о нем говорить не нужно.
Его всякий и так заметит,
Там где он, там любовь и дружба.
Если ты ее проявлений
В моей жизни не замечаешь,
Значит я ее не имею,
Я о ней понаслышке знаю.
И напрасно просить о многом,
Мне по сути одно лишь нужно.
Я любви прошу у Бога,
О других не заботясь нуждах.
“ГОСПОДЬ, МЫ СПИМ…”
Господь, мы спим.
Пора нас пробудить.
Призвать к труду, молится научить.
Начни учить, начни, Господь, будить.
С меня начни.
Господь, мы злы.
Не можем мы любить,
Творить добро, зла в сердце не таить,
Начни, Господь, нас всех любви учить,
С меня начни.
Господь, мы прах.
Но непослушны мы,
Нас привлекает царство зла и тьмы,
Начни ломать сердца наши, умы,
С меня начни.
Господь, Ты вновь
Придешь, чтоб нас забрать!
Мы ж грех не научились побеждать.
Начни готовить нас Тебя встречать.
С меня начни.
Господь, веди,
Веди к победам нас.
Чтоб были к небу ближе каждый час,
Веди, чтоб веры пламень не погас,
Меня веди.
Господь, прости.
Прости нам лень и зло,
Что в наших душах прочно залегло,
Прости, омой, очисть врагу назло,
Меня прости.
НЕСПРАВДЕДЛИВОСТЬ
Несправедливость жизни! – Я кричала.
И, негодуя, громко возмущалась
Тем, что меня не поняли, забыли.
Мой труд не по заслугам оценили,
Обидели, лишив достойной славы.
Как все несправедливы и неправы!
Меня! Меня! Обидели меня!
И вдруг вопрос: а что такое я?
Что я за птица или что за цаца,
Что все должны со мною здесь считаться?
Ведь не таких, как я, нещадно били,
Изгнали, осмеяли, оскорбили,
Не оценили и оклеветали,
И честное их имя в грязь втоптали!
Они несли полезное, святое,
И в массе мир подошвы их не стоит.
А я? В грехах от головы до пят,
Но чувства к справедливости вопят,
И гасит горечь мирный дух прощенья,
И в сердце шевелится дух отмщенья.
И тут встает перед глазами профиль
Того, Кого распяли на Голгофе.
Висит Он на пронзенных сухожильях
И шепчет что-то, делая усилья.
Чело в проколах частых и глубоких,
Глаза полузакрыты, впали щеки,
В плевках засохших, что смешались с кровью.
А Он глядит на палачей с любовью
И просит нежно: « Отче, им прости!
Не знают Твоего они пути».
Когда я услыхала этот голос,
Мое негодованье раскололось.
И я теперь сама себя стыжусь:
Неужто я безгрешней, чем Иисус?!
КАК ПЕРЕД КАМЕННОЙ СТЕНОЙ…
Как перед каменной стеной,
Стоишь порой пред человеком.
И разгадать не хватит века
Чужого сердца мир иной.
Тебе и просто и понятно,
То, что сокрыто от него,
Что дорого душе его,
Твоей и чуждо и превратно.
Прой с намереньем благим
И правоты своей в сознаньи,
Своим ты поделиться знаньем
Желаешь искренне с другим,
Но он весь недоверья полн,
Никак понять тебя не может.
Его предубежденье гложет,
В душе сомнений целый сонм.
И ты в бессилии немом
Невольно опускаешь руки,
В груди непониманья муки,
Непостижимые умом.
И чтоб о чем-то говорить,
Болтаешь нехотя пустое,
А то понятное, простое
Боишься снова повторить.
“ЖИТЬ НУЖНО ТАК…”
«Жить нужно так, как будто бы Христос
умер за нас вчера, воскрес сегодня и
придет завтра.» (Мартин Лютер)
Жить нужно так, как будто бы вчера
Там на кресте Христос сказал: “Свершилось”.
Как будто бы вчера за нас Он умирал,
Как будто бы вчера спасенье даровал
Толпе, которая над ним глумилась,
Как будто бы вчера…
Жить нужно так, как будто бы сегодня
Воскрес из мертвых Он и победил.
Как будто бы сегодня гроб холодный
Оставил Он и пленник стал свободным,
Как будто бы сегодня Он ожил,
Как будто бы сегодня…
Жить нужно так, как будто завтра
Придет Он вновь на землю с высоты,
Спаситель и Творец и нашей жизни Автор,
Придет забрать Своих. Быть может завтра
Услышим трубный звук мы все, и я и ты,
Быть может завтра…
ДИТЯ НАДЕЖДЫ
В грубые ясли
Рукою нежной
Бог положил нам
Дитя надежды.
Грубому миру,
Злобе мятежной
Дан был Младенец –
Светоч надежды!
Плакали люди,
Ангелы пели.
Звезды на ясли
Кротко глядели.
Не было света,
Страшные тени…
Гнулися спины,
А не колени.
Души уснули
Сном безмятежным…
Встаньте, проснитесь!
Бог дал надежду!
Миром поныне
Правят невежды,
Но не погас тот
Светоч надежды.
Бог призывает
Голосом нежным:
– Люди, примите
Дитя надежды!
К НОВОМУ ГОДУ
Год ушёл, как будто бы и не был.
Словно он приснился нам во сне,
Может быть безоблачное небо
Новый год подарит вам и мне.
Может быть разгонит ветер тучи,
Станет и светлее и теплей,
Может быть, мы станем чище, лучше
И друг другу ближе и родней.
Может быть, что воды Иордана
Кто-нибудь из нас переплывёт.
Может, для кого-нибудь нежданно
Будет и последним Новый год?
О, как мало, в сущности, мы знаем!
Знаем, что не знаем ничего.
Новый год с волнением встречаем,
Снова ждём чего-то от него.
Снова у разбитого корыта,
Как и год назад, смутясь, стоим
И о том, что жизнь почти прожита,
Снова с сожаленьем говорим.
Нечем, как и прежде, похвалиться,
Мы, как прежде, слабы и бедны.
И на жизни новую страницу
Вновь глядим надеждами полны.
Не обманет новая страница,
Что напишем, будем то читать,
Хочется нигде не ошибиться,
Зря страниц Господних не марать.
Знаем, что Отца благословенье
Любящим Его принадлежит.
Будем же любить Его явленье,
Чтобы мог Он нас благословить.
Чтобы каждый Новый год встречая,
Нам о прошлых днях не сожалеть.
Жить, трудиться, счастье излучая,
Радостью на будущность смотреть.
ХЛЕБ
В хрустальную вазу на полке
Не ставлю фиалок и роз я,
Ни ландышей с запахом тонким,
Но ржи золотые колосья.
Пучок колосящихся злаков
Мне роз и жасмина дороже, –
Он служит таинственным знаком
Заботы и щедрости Божьей.
Нам дорог был хлеб в голодовку,
Его мы ценить научились.
Колосьев созревших головки
Во сне нам тогда только снились.
Христос, милосердный Сын Божий,
Небесным назвал Себя хлебом –
Нет пищи полезней, дороже
Для духа и тела под небом.
ЕСТЬ
ЕСТЬ
Есть узлы, которых не развяжешь,
Есть пути, которых не пройдёшь,
Тайны есть, которых не расскажешь,
Песни есть, которых не споёшь.
Горе есть, которое скрываешь,
Радость есть, которую таишь,
Слёзы есть, которые глотаешь,
Думы, от которых плохо спишь.
Чувства есть, которых не желаешь,
Речи есть, каких не говоришь,
Вещи, о которых лишь мечтаешь,
Люди, пред которыми дрожишь.
Но Христос узлы мои развяжет
И со мной пути мои пройдёт,
Тайны все душа Ему расскажет,
Песни все она Ему споёт.
Горе всё она Ему откроет,
Радость всю она разделит с Ним,
Он один поймёт и успокоит,
Он не зря стал Господом моим.
ВСТРЕЧА
Я думаю порой, какою будет встреча
С Ним там, за той последнею межой?
Такою ли, какою в летний вечер
Бывает радостная, трепетная встреча
Влюбленных первою любовью молодой?
Иль облегченной теплыми слезами,
Как встреча сына с матерью родной,
Когда, придя с войны, он в грохоте вокзальном
Искал ее, любимую, глазами
И вдруг, найдя, помчался к ней одной?
Или она подобна будет встрече
Вернувшихся на родину, домой
После разлуки долгой, издалече,
Когда дрожат рыданьем скрытым плечи
У странника от радости немой?
Нет, не дано нам знать, какою будет встреча,
Но верю я, что слиты будут в ней
Частички встреч земных, они, как тот Предтеча,
Готовят нас к заветной вечной встрече,
Которой нет сердечней и теплей.
ЕСЛИ
Если никто тебе руки не жал
Если никто тебя с плачем не провожал,
Если никто тебе не говорил “люблю”
Не доверял тебе скорбь хоть одну свою
Значит, ты не имел части в семье людей,
Значит, ты не сумел сжиться и слиться с ней
Если никто тебя кровно не обижал,
Если, тебя сбив с ног, кто-то не убежал,
Если не плакал ты явно, не пряча слёз,
Когда твои мечты кто-то в щепу разнес,
Значит, ты не имел части в семье людей,
Значит, ты не сумел сжится и слится с ней.
Если ж ты был любимым, сам от души любил,
Плакал, смеялся, жил, досыта ел и пил,
Видел сияние звезд, слышал жужжание пчёл,
Но ни одной строки библии не прочёл,
Значит, ты не искал сущности бытия,
Значит, пустой была жизнь и борьба твоя.
Если душе твоей чужд и неизвестен Бог,
Если Его найти ты на земле не смог,
Если молитвы звук мало знаком устам
И не склонился ты в прахе у ног Христа,
Значит, ты не нашёл самую суть вещей,
Значит, искать ее нужно скорей, скорей!
ВЫСОКОЕ ДЕРЕВО
Дерево высокое легче измеряется,
Если оно срубленным на земле лежит.
Время пролетевшее легче проверяется,
Лишь когда годами в вечность убежит.
И стоишь над годом, словно над покойником,
Не чужим, а близким, самым дорогим.
А в душе роятся чувства беспокойные
И воспоминанья, связанные с ним.
Громкие события, радости минутные –
Все проходит в памяти, все до мелочей…
И глядишь в бессилье, зная, не вернутся
Дни, как воск сгоревший праздничных свечей.
В мире были войны, бунты, ополчения
И стихийных бедствий крупное число,
Были катастрофы, были покушения…
Ну а что в душе моей произошло?
Многому ль за год прошедший научилась?
Ближе ли к Христу душою подошла?
Чем с врагом лукавым в битве отличилась?
Много ли погибших к Богу привела?
Каждый год прошедший может быть последним –
С чем перед Судьею буду предстоять?
Помоги мне, Боже, жизнью жить победной,
Помоги мне мудро годы исчислять.
И когда Ты срубишь дерево высокое,
И Своею мерою будешь измерять,
Скажешь, что полно оно вечной жизни соков,
Что его взрастила Божья благодать.
АКРОСТИХ О БЛАГОДАРНОСТИ
Зачем грустить, когда на небе тучи,
Ажурный лес вдруг стал непроходимым?..
Ведь не лишился силы Бог могучий.
Сегодня радость Он дарит любимым.
Ёж за свои иголки благодарен,
Блаженствует зайчишка быстроногий,
Лань счастлива, что ей ручей подарен,
А мы порой не видим ласки Бога.
Господь заботится о человеке:
Он дал нам жизнь, дыханье, душу, разум…
Дал нам спасенье во Христе навеки,
Аккорд, покой там, где была проказа.
Равви – Учитель, милостивый, нежный,
Иисус Христос. Он нам принес спасенье!
Так как же не воздать благодареньем
Ему за жизнь и вечную надежду?
БОЖИЙ НАРОД
У Бога всегда был народ
Святой, неподкупный, надежный.
У мира идеи вразброд,
Но спаянный верой живет
От мира вдали народ Божий.
В отчаянье плакал пророк
Оставленный всеми гонимый,
Что нет никого, кто б помог…
Но с неба ответил Сам Бог :
“Семь тысяч есть Мною хранимых”.
Как алая нить, чрез века
История “малого стада”
Течет, как живая вода,
Ведет ее Божья рука
К воротам небесного града.
В плену, в заточении, во рве,
В печи, до бела раскаленной
Остаток с вождем во главе
Идет по песку, по траве,
По острым камням устремленно!
У Бога всегда был народ.
Он есть у Него и сегодня.
Мир злиться, ругается, клянет
Стремиться закрыть ему рот,
Но держится стадо Господне.
Сияющий факел несет,
Дорогу во тьме освящая,
Из вечности в вечность вперед
Святой, оделенный народ,
Врагам оскорбленья прощая.
Он так до конца доживет,
До встречи на вечном свиданье
С Тем Пастырем добрым, что ждет
Искупленный кровью народ
У входа в небесное зданье.
ИОАНН
Иоанн говорил с дерзновеньем,
Иоанн обличал без страха,
А его в любое мгновенье
Ожидала петля иль плаха.
Говорил не смутясь Предтеча,
Рот раззинув, внимали люди.
Он не знал, что в праздничный вечер
Голова его будет на блюде.
Почему говорил он смело,
Не боялся толпы и власти?
Почему его сердце пело
И от счастья рвалось на части?
Не с того ль, что он знал, что делал?
Не с того ль, что он сам был чистым?
Святость жизни вполне имел он,
Оттого был таким речистым.
Ну а я? Как из глаза брата
Вынимать соломинки стану?
Боже мой, помоги жить свято,
Исцели духовные раны!
ЕЧНЫЙ ЖИД
«Не две ли малые птицы продаются за ассарий? И ни одна из них не упадет на землю без воли Отца вашего. У вас же и волосы на голове все сочтены; не бойтесь же: вы лучше многих малых птиц» (Мф. 10:29-31).
Мне говорить о том не хочется.
Я прогоняла мысли жуткие,
Те, от которых сердце корчится
И дрожь, и колики в желудке.
Я их гнала в подвалы памяти,
Хранила за семью печатями,
Но каждый год Израиль, как нанятый,
Те мысли будит с их печалями.
Со дня познания Спасителя
Вопрос терзал о совмещении
Слов, что «и волосы сосчитаны»,
С тем непонятным допущением…
Ведь нет у Господа случайностей,
Нет власти вне Его внимания.
Да, люди допускают крайности
Под сильным дьявола влиянием,
Какого стать пришлось свидетелем
(Частично с опытным познанием)
В бессилии, присущем детям лишь
Перед угрозой наказания.
Весь мир молчал, за исключением
Немногих стран и добрых личностей.
Катился вал уничтожения,
Давя «ненужное» и «лишнее»…
Когда со свастикой нашествие
Однажды наводнило родину,
Непревзойденным было бедствие –
И личное, и всенародное –
Для тех, чей облик древний, «Симовый»,
Проглядывал в типичной внешности:
С горбинкой нос, глаза не синие,
Кудряшки на висках потешные…
Когда-то внешность та корежила
И доводила до истерики.
И шел «семит», от страха съеженный,
По переулочкам и скверикам,
Звездою желтою отмеченный,
Путем, для бегства перерезанным,
И выглядел тем «жидом вечным»,
Бегущим над бездонной бездною.
Одной могилой обеспеченный,
Попав ногой в капкан железный,
Беднее, чем сверчок запечный,
На вид став нищим и болезным.
Лишенный прав, защиты личности,
Он шел, смирившись, на заклание
Без адвоката, что вступился бы
Иль дал пред казнью указания…
Он не увидел правосудия,
Когда в пустые шахты брошенный
Летел на дно в кровавый студень,
Одною пулею подкошенный.
Там жены, дети и родители
Уже лежали слой за слоем,
Друг друга кровию залитые,
В могиле братской для изгоев…
Есть тайный смысл в любом страдании.
В любом гоненье – назначение.
Нет зла в Творившем мироздание!
И в этой вере всем спасение.
Нет, не ошибся Бог в избрании
И не расторг завет Свой кровный.
Не спит Хранящий дом Израиля:
Хранит, ведет и в час суровый.
Я в память глубоко упрятала
Дней неприятных впечатления
И верю: все то непонятное
Понятным станет откровением,
Когда, придя в Небес обители,
Паду перед Святым Израиля
И встречу всех, кого обидели,
Кого избили и изранили.
Когда боялась вспоминать о том,
Когда смущали мысли страшные,
Вдали виднелся темный холм с крестом
И Божий Сын с грехами нашими
