***
Как иногда простое — сложно
Расстались, кажется, навек.
В далеком городе таежном
Живет знакомый человек.
Он писем ждет — подробных, длинных.
Не доверяю я письму,
А запечатываю льдины,
И отослать спешу ему.
Идут дожди, а ночи белы.
Одна по городу брожу.
Хочу придумать что-то, сделать,
Но оправданье нахожу,
Что он бы не простил мне фальши
И безразличья моего.
И с каждым вечером все дальше
Я уезжаю от него.
Осенняя Венеция
Я иду вдоль Канала
По Венеции Дожей,
На Васильевский остров
Щемяще похожей.
Словно тронуты струны
Чьей-то легкой рукой,
Влажный ветер с лагуны
И туман над рекой,
И гранит этот мокрый,
Те же мостики, львы —
У Фонтанки, у Мойки
И в разливе Невы.
Но нельзя обернуться
И потрогать нельзя,
На речном пароходе,
По Каналу скользя.
Я на площадь Сан-Марко
Выхожу не спеша.
По-сентябрьски не жарко,
И томится душа.
И в тоске этой острой
Слиты радость и грусть, —
На Васильевский остров
Больше я не вернусь.
***
В туманности любительского снимка
На стареньком крыльце сидим в обнимку
Среди листвы и солнечного света
Три времени людских – зима, весна и лето.
Бесхитростный, классический мотив.
Сидим, и ждём, и смотрим в объектив.
За бабушкой – сугробы и снега,
За мамой – летней речки берега,
За мною – детство водит хоровод.
А бабушка живёт в кольце забот.
За мамою – блокадное кольцо.
А у меня счастливое лицо,
И мне сквозь зелень детства не видны
За бабушкой – две мировых войны.
Сменилось время. Поколение прочь.
Нас снова трое – мама, я и дочь!
***
Самолётом и поездом от себя не уйти.
Остаёшься собой, но бездомнее и сиротливей.
Эмиграция – это начало пути
За шлагбаум, где ржавые рельсы в крапиве.
Я из дома ушла и захлопнула дверь за собой.
И в ночное такси – по ночному притихшему Питеру.
По какому-то праву, по какому-то давнему литеру.
Я не знаю сама. Назовите все это судьбой.
Алгоритм бытия, современный, как все алгоритмы.
А по-старому доля, которая выпала нам.
Я из дома ушла и иду, как по лезвию бритвы,
Целый год по дорогам чужим, по чужим городам.
