***
Как спит земля под стаей мглистых городов,
Душа заснула под налетом ломких мыслей,
Созвездье странное заостренных углов
На длинных нитях снов медлительно повисла.
В запруды топких глаз, ресницами стесненных,
Я лью прозрачных дум струистый водопад;
На замшевых зрачках, насквозь просеребренных,
Какие-то слова тиснит мой серый взгляд.
Ресницы шелестят, как мерные страницы,
Под поступью несущихся письмен,
Как будто с цоканьем строй всадников струится,
С звенящим пением натянутых стремен.
* * *
Вот ветер воем Эвменид,
Влача гремящие котурны,
В моё жилище залетит,
Прошелестит дыханьем бурным
И взлетом веющих десниц
И взрывом напряжённой силы
Ворвется в ворохи страниц
И опрокинув, льёт чернила.
Он дует буйною струёй
На обмирающее пламя
И, грузно шаркая шагами,
Взметает плащ над головой.
Сижу, не зажигая свеч,
В кипящем сумрачном тумане,
И крыльями встают вдоль плеч
Разбушевавшиеся ткани.
Памяти Есенина
Мы виновны в твоей печали,
Что за горло схватило петлей.
Мы не выпытали, не угадал и,
Как бороться с самим тобой.
Оттого не нашлось у нас силы,
Не нашлось и такого плеча,
Чтоб тебя отстоять от могилы,
У тебя, — твоего палача.
Голос мой ничего не значит,
Славословить тебя не берусь,
По тебе надорвется плачем,
Как по сыну беспутному, Русь.
Да еще… (как же ты не подумал!),
Эта весть заползет, как тать,—
Средь чужих причитаний и шума
Зарыдает другая мать.
***
Кто-то крикнул звенящей тугой тетивою.
Песней стрел застонал раздробившийся крик
И, сквозь зубы роняя глухое: за мною…
Чье-то горло презревшей рукою настиг.
Мне ли? Час? Или черный провал в бесконечность.
Горло билось под судорожно-сжатой рукой.
Только вдруг время стало, обрушившись в вечность,
И потом понеслось загремевшей ордой.
И смешались…- и крики, и люди, и пламя.
Стая пуль, словно рой обезумевших ос.
Кто-то падал на мокрые красные камни,
Кто-то в пальцах горсть радости к далям пронес.
И не важно, что смерть с самой злой из улыбок
Обнаглев танцевала свой чадный канкан,
Кто-то с неба блестящие звезды рассыпал,
Налепив их на пятна дымящихся ран.
И не больно, что древне-священные храмы
Зашатавшись роняли свои купола,
Что-то звонкое, яркое тлело над нами,
И душа ослепительным солнцем цвела.
***
Лучами золотые клетки
Разбросаны в песках аллей,
Горят чахоточные ветки
Румянцем радужных огней.
В больную грудь свою вбирая
Сон закатившейся зари,
Они всей солнечностью мая
Возносят листьев янтари.
Смычком ветвей осенних скрипок
Они поют о неге снов,
Когда огни свои рассыпав,
Они заснут во мгле снегов.