***
Вижу я — в бреду и томленьи,
Когда ночь шепелявит слова,
Качается на трубе отопленья
Льняная его голова.
Притулился в комнате ужас,
Тот, что жизни измерил глубь, —
И буреет густая лужа
Под ногами, в самом углу.
На столе те же страшные пятна
Кровью вписанных горьких строк…
Ты оставил нам непонятный
Со стихами последний листок.
Милый мой, простой и веселый,
Где же встреча, когда и как?..
Я б пошла большаком и проселком
Этой встречи с тобою искать.
Эту боль ее расскажешь заново,
Смоет дождями твой легкий след…
Мы любили тебя и пьяного,
Потому что родней тебя нет.
Ведь ты пел о немытой, нечесаной
За порогом березовых чащ,
Что заснула под синими плесами,
Во хмелью утомившись кричать.
Знали мы, что дерзкий и буйный,
Жил ты сердцем всегда в неоглядь.
Эх, Рас…сея, сторонка разгульная,
Нежеланная, видно, ты мать!
Что вы плачете, синие сумерки,
О том сердце, которого нет?
Жил вчера, а сегодня умер
Самый лучший в России поэт…
Земляная жажда
Ладонями жадных рук
На весенней пашне
Я ласкаю набухшие борозды,
А сердце,
Орленок вчерашний,
Клюет овсяные звезды.
Мне начертан извечный круг
В адамантовых солнца дверях:
Жадно пить земляное вино,
Бросить песен моих якоря
На зовущее звездное дно.
Пусть исполнится мира срок, –
Уст моих не отрину от чаши…
Не приму воскресенья даже,
Если больше не будет земли!
Пусть сгорю в час вселенской кончины,
Но сгорю на земном корабле!..
1921
Революция
Моим песням осыпаться в завязи,
Моим песням не вызреть в садах:
На ревущих просторах Евразии
Рыжий конь о семи крылах.
Хвост – зари огненосицы знамя,
Космы гривы на млечном пути.
Мои песни на сучьях завянут:
Никуда от Коня не уйти.
Разве можно упиться звучалями,
Когда Конь топотит в миру?
Я разбила свои скрижали
И за звоном копыт иду.
Звездный прах из-под ног вырывается,
Лунный повод влечется чрез дни.
Моим песням осыпаться в завязи,
Моим песням заращивать пни…
1921
Обречение
Я меж людей теленок мягкогубый
С глазами, пьющими весну…
В преддверии какого чуда
Мне кто-то вечности плеснул?
Я ласку вытерла с людских ладоней,
Неверный шаг забросила в луга.
А синь в глазах озерного бездонней –
И в ней качаются другие берега.
Там на межах перегрызают горло,
Рвут сухожилия, как струны арф.
Я занозила душу смертным взором
И не склонюсь к причастью трав.
Кровь, в сгустках кровь… Стою недвижно:
Не мной рассыпаны те маки у подножья.
Но сердцем знающим вдали провижу
Жертвенник и нож…
1921
Прежде
Когда я была маленькая,
Я была много богаче:
У меня на завалинке
Были кошка, корзинка и мячик.
У меня был медведь из дерева,
Глаза у него янтарные.
В саду у нас пахло клевером,
А во дворе от колес дегтярным.
Когда сумерки липли к ясеням,
В закуте чмокала рыжая корова.
за голубыми балясинами
Ангелы зажигали свечи для Бога.
Под горой лягушки в мать-мачехе
Сверлили серь ивняка за кладбищем,
Черными куделями гнезда грачьи
Качались в вечернем пожарище.
По ночам я летала над лесом, –
У меня были белые крылья.
Но однажды зацепилась за месяц
И развеяла их ожерельем.
Я ходила в гречневое поле
Повидаться с медовым Христом.
Тайна в малиновых зорях,
Тайна за каждым кустом.
Со мною теперь нет кошки,
Я Христа потеряла в дороге.
Мне б хотелось еще немножко
Отдохнуть на родимом пороге.
1921
