***
Где вишня с горчинкой дрожит над лохматым гнездом
Ножом перочинным царапаю призрачный дом –
Барак одряхлевший у самого сгиба реки,
Безумный скворечник, в котором поют старики.
Белёсые дети, летучее – дзинь! – комара,
Рыбацкие сети, ловившие только ветрА,
Луны золотинки и крылышки божьих коров,
Хрустящие льдинки под крышей сарайки для дров.
Я прыгаю в луже – дожди никогда не умрут,
Из рухнувшей стужи прискачет грибной баламут,
Мы прыгаем рядом, пускаем вдвоем пузыри,
Он делится взглядом – и ты никогда не умри!
Бессмертные танцы – дождливое детство взахлёб,
Отцовское пьянство, звездой поцарапанный лоб,
Собачья пробежка, колючие капли с куста,
Родная ночлежка, сквозная хребтина моста.
А вниз перегнёшься – ленивой реки ширина,
Которой напьёшься, лишь выхлебав душу до дна,
Вернёшься, шатаясь – всё тот же знакомый барак,
Внутри никогда, никогда, никогда не кончается мрак.
А там тебе скажут – у печки присядь, отдохни,
Сожги свою тяжесть, свои поседевшие дни,
Лошадку качни и начни среди новых планет…
Внутри никогда, никогда, никогда не кончается свет.
Медвежуткая Гора
Для чего тебе, дурашка,
Медвежуткая Гора?
Что за шуба – чебурашка?
Что за суп – из комара?
Хлебца, яблочка на грошик
Из промозглого ларька,
Небо в праздничный горошек,
Медвежуткие снега.
Белым волосом замотан –
Смертной снежной сединой,
Убаюкан, прибормотан
Телевизор ледяной…
В чашу проруби с разбега
Бухнет огненный ошмёт,
Страховитое Онего
Плавниками шевельнёт.
Холодна вода с ладошки –
Звёздной льдинкой отогрей
Ночь, чернее чёрной кошки
В чёрной комнате своей.
Медвежья Гора
Спите спокойно – над нами небо,
Небо, бессонное на века.
Снизу – молочный язык Онего
Лижет кисельные берега.
Эх, хороша, холодна водица –
Звездное стылое серебро!
Словно Господь захотел напиться –
Да опрокинул с небес ведро.
Топал медведь по лесам Корелы,
Сладкой Онеги хлебнул со дна –
И завалился в черничник спелый
В непроходимые дебри сна.
Лапы в колючей воде полощет,
Дрыхнет, сдувает с морды ледок.
А на хребте его встали рощи,
Сонный раскинулся городок.
Лишь золотинка в зрачке искрится,
В прорубях черных дрожит икон.
Что же, родная, тебе не спится?
Что ты бормочешь – о чём? о ком?
В теплой берлоге, в дремучей глине,
Не выбираясь из темноты,
Может быть, просто – поешь о сыне,
Может быть, просто – просишь воды…
