ТЬМА БЫЛА СИНЕЙ
Тьма была синей. И вино было синим.
Даже солнце без берега и без цели было синим,
даже забвение.
Все было синим, когда, вдруг нашли его
разбитого, лишнего, закутанного в темное облако, на
дне моря. Море было алым, жестким, холодным.
Кто-то молился, просил луну.
А кто-то писал прошение страху и молил о покое.
И кто-то обнимал замок
радости и целовал колени
свободы.
И только один, прозрачный и хрупкий, не лицемерил —
рассказывал о лунном камне и показывал на
стену.
НЕЖНО
Нежно было.
Далеко-далеко луна распалась на крошки в море,
и волны желтые в мантиях древних,
вдруг превратились в белые шелковые колокольчики.
Исчезли леса, и вместо них возникли кусты –
дикие, прозрачные, всех цветов, и всеми ветвями
своими
цеплялись они за синюю вечность; за вечность, темную
и хрупкую.
Нежно было.
Кто-то тихим голоском говорил о гибели-птицы-
зари; об ожидании -без-цветка, и как, вдруг,
горизонт превратился в волну удивительных грез,
и смутных видений; а кто-то другой рисовал звуки —
низкие —на дне страха, и наигрывал желтую ночь
в царстве ином.
ВСЕГДА, КОГДА ПРИХОДЯТ ЗМЕИ
Всегда, когда приходят змеи,
чтобы в пещерах умирать, —
стоит на рельсах человек,
неведомый
и незнакомый
и машет мне своими шапками.
Я знаю — это он, на царство призванный владыка.
Цветы, вино, и колокольцы
развешаны
на шее у него,
и все его подруги-королевы
омывают, трогают его лицо,
и приторачивают к бедрам
белые
леса и рощи.
Вот за его спиной
волшебница
шагает
петляющей своей походкой.
У ней в ладонях
солнца колесницы,
и вслед за ней неведомая птица
тропинками
песчаные холмы и камни
вздымает на полях.
ПОТОМ ПРОГНАЛИ МЕНЯ ОТТУДА
Потом прогнали меня оттуда,
Ненавидя, чтоб не являлась впредь.
И некуда было мне вернуться.
Ни города —чтобы воскреснуть.
Ни клочка земли —умереть.
Перевод Р. Баумволь
