1.
Пролетая над причалом.
Чайка с плачем прокричала.
Простирая руки-сучья,
У воды сосна стояла,
Головой касаясь тучи,
Что над нею пролетала.
Словно пальцы великаньи,
Сквозь валун пробились корни.
Сок земли по ним веками
Вверх восходит — ветви кормит.
Тот валун — луне ровесник —
Слушал ливни и метели,
Видел зори и созвездья
В изголовье колыбели —
Над младенческой сосной
Незапамятной весной.
Головой касаясь тучи,
Узловатая сосна
Седоватым мхом ползучим
От подножья обросла.
По стволу смола стекает,
Как янтарь сочит из пор.
Лесоруб схватил — смекая —
Из-за пояса топор.
На ладони парень плюнул,
Топором взмахнул с плеча.
Ветер свистнул, ветер дунул,
Ветви дрогнули, шепча:
— Не спеши топор тупить.
Обожди меня губить!
(Но не ради состраданья
К седине моих ветвей)
Я храню одно преданье —
Гордость родины моей —
Древней Калевы напевы,
Руны мудрые храню.
Повели, чтоб я их спела,
И тогда предай огню.
Преврати меня в поленья,
В горстку пепла, в лёгкий дым.
Передай лишь песнопенья
Старца Вейне молодым:
2.
Шёл в Похьёлу через чащи
Оннисеппо* — тот кузнец,
Что ковать умеет счастье
И рубить избы венец.
Ставить в бурю парус ёлы,
Плыть на пляшущем бревне
По порогам…
Путь о Похьёлу
В ледяной лежит броне.
Вся в туман погружена,
Дремлет мрачная страна.
Посреди — гора из меди.
На горе — ревут медведи.
А за ней — глядит кузнец:
Свету край, земли конец.
Воробьёв продрогших стайка
Вдруг вспорхнула у крыльца,
Вышла Севера хозяйка,
Оглядела кузнеца;
Усмехнулась зло старуха,
Рот пустой зиял дырой,
В правый бок упёрла руку,
Мол, откуда ты, герой?
— Власть моя по всей округе,
Кто попал ко мне — пропал!
Космы ветхие старухи
Ветер нехотя трепал.
— Красота земли и неба —
Дочь твоя — прослышал я, —
Начал было Оннисеппо.
— Ну, а ты решил — в зятья?!
Чтоб с красавицей-женой
Править тёщиной страной?!
— Слуху я поверил слепо
И не мог ни спать, ни есть…
— Кабы ты был Оннисеппо —
Пощадила б!..
— Я и есть!
— А сковать сумеешь Сампо**,
Чтоб в достатке жил народ?
До конца трудов полэамка
Отдаю тебе вперёд.
Вечным северным сияньем
Своды замка освещу.
За твоё благодеянье
Звёзд полнеба заплачу.
(Чтоб беззубым ртом не шамкать,
Хитро молвит по складам)—
Как готово будет Сампо —
Тотчас дочь тебе отдам.
На престол взойдёшь с женой
Править Северной страной.
— В жены дочь твою возьму,
А престол мне — ни к чему.
Что в печи — на стол мечи.
Хлеб на стол, и стол — престол.
Нету хлеба ни куска,
Хоть какой престол — доска.
3.
Третьи сутки — снег повальный.
Вся страна в плену снегов.
Нет в Похьёле наковальни.
Нет ни кузни. Ни мехов.
Только валит снег повальный.
Как стога, стоят снега.
Сделав камень наковальней,
Сеппо пробует меха.
Он железо рвёт на части
(И огонь гудит, зловещ),
Чтоб сковать народу счастье,
Им задуманную вещь.
Так неделю он трудился,
Гнул, не покладая рук.
Плуг из пламени явился,
Но дурной какой-то плуг:
У соседа поле пашет,
А к себе придёт и ляжет.
Сеппо плуг в куски ломает,
Пламя пышет горячей.
Вновь кователь вынимает
Из горнила сноп лучей.
В тишине меха замолкли.
Столб огня пред ним парит,
И чудесной самомолки
Крышка пестрая горит.
Вот она — мечта, надежда
Всех людей на всей земле,
Словно зорька утром вешним
Занялась в туманной мгле.
Будто сдунув мрак кромешный,
По вселенной шла в цветах —
Человечества надежда,
Вековечная мечта.
Где снега скрывали вереск,
Землю — панцирь ледяной,
Хочешь веришь иль не веришь –
Рожь стоит сплошной стеной.
Мелет чудо-самомолка —
Успевай таскать мешки!—
Мелет быстро, чисто, с толком
Горы соли и муки.
Мелет меру на потребу,
Мелет меру про запас.
Пот с лица стирает Сеппо:
— Принимай, народ, заказ!
Грудь земли вздохнула глухо,
Кстати был недобрый знак:
Тут как тут пред ним старуха
Захихикала в кулак:
— Ждёт тебя невеста в замке,
Пир и свадьба на заре.
(А сама уносит Сампо
От людей укрыть в горе.
В клетке, кованной из меди,
Охраняемой медведем).
4.
Входит в горницу кузнец,
По пятам за ним гонец.
Дверь захлопнул на засов.
И к замку приставил псов.
Повернул в замке ключом
И на страже встал с мечом.
— Как посмел? Да ты в уме?!
Страж в ответ ни бэ ни мэ.
— Денег дам. Озолочу.
— Хоть умри — не пропущу!
Знать не знаю ни о чём.
Есть приказ под сургучем:
Флот готовится в поход.
Плотник строит эшафот.
Ждут не свадьбу при дворе —
Казнь будет на заре.
Мне приказано молчать.
Вот приказ — под ним печать,
Подпись северной царицы —
Перейти войскам границы
За пределы тьмы и вьюг
В царство Калевы на юг…
Оглядел темницу пленник.
Стол. Кувшин. Дуранда. Веник.
Клок соломы на полу.
И с ладонь дыра в углу.
Стены инеем покрыты.
Двери накрепко закрыты
На засов и на замок.
— Кто бы мне в беде помог?..
А в ответ: чирик! — в углу.
Воробей впорхнул в дыру.
— Я не вор. Меня не бей.
Я несчастный воробей.
Потому что нету зёрен
Здесь в стране, где мрак и лёд —
Этой кличкой опозорен
Весь достойный птичий род.
— Угощайся, воробей.
Из кувшина воду пей.
Чтоб хватило сил в пути…
В царство Калевы лети.
Старца Вейне*** там найди,
Коли спит, то разбуди.
Даст он пригоршню зерна,
Если скажешь, что страна,
Царство Калевы, — в беде.
Да, смотри, не спи нигде!
5.
Тут над крышей изо льда
Гаснет первая звезда.
Нет подмоги. Нет известья.
Меркнут синие созвездья.
И Медведица погасла.
И к концу подходит сказка.
Вот исчез и Млечный путь,
Будто кот успел слизнуть.
Лишь Полярная звезда
Светит ярче, чем всегда.
Издалёка, как с луны,
Звуки кантеле слышны.
Руны родины звучат,
Вслед войска, как буря мчат.
Слышен в громе — на мгновенье —
Трубный голос старца Вейне:
— Сам иду и Русь веду!
Небо стало голубей.
Вновь чирикнул воробей:
— Твой приказ исполнен к сроку:
С Юга, Запада, Востока —
Краснозвёздны и легки —
Бурей движутся полки.
Русь дала войска карелам.
Русь дала мечи и стрелы.
Аж от самых стен Кремля
Ощетинилась земля —
Самопалом, самострелом…
— Не дадим в полон карелов!
Царству мрачному конец!
И тогда запел певец.
Он горящими очами
Заклинал мужей с мечами.
Разрывал им ветром глотки.
Корабли топил и лодки.
Море гнал из берегов.
Скалы рушил на врагов.
Злой старухе отомстил
В птицу-чайку обратил,
Чтобы век в тоске кричала,
Пролетая над причалом.
…По болотам, через чащи
Вёл войска кователь счастья,
Через реки, через ламбы
К той горе, где скрыто Сампо.
Видит: туча снеговая,
Точно шапка меховая.
А под шапкою — как раз —
Две луны, как пара глаз.
Борода, что водопад
И алмазы в нём кипят.
Нос-утёс. На месте рта —
Темной бездны пустота.
Три клыка торчат из бездны:
Медный, каменный, железный.
Вкруг горы медведи ходят,
Рёвом страх на всех наводят.
— Сампо эдесь! — сказал кузнец.
И опять запел певец.
Люди ахнуть не успели,
Как медведи захрапели.
Водопад, певцу послушный,
Обратился в мост жемчужный.
По нему взошёл старик
И в нутро горы проник.
Долго там блуждал, покуда
Солнце вынул из-под спуда.
Над Похьёлой — повсеместно —
Первый луч блеснул из бездны.
И раздался глас певца:
— Тут богатствам нет конца!
Вижу камень плодородья,
Зрю железную руду,
И другое нечто вроде.
Да названья не найду.
Тут и чудо — самомолки
Крышка пёстрая горит.
Люди ахнули и смолкли.
Правду старец говорит:
Разгоняя мрак кромешный,
По вселенной шла в цветах
Человечества надежда,
Вековечная мечта!
6.
Не в каком заморском царстве,
Где ещё живут цари,
В нашем с вами государстве,
Где исток земной зари,
В центре Родины любимой —
Всей планеты голова, —
Вскинув в небо звёзд рубины,
Встала матушка—Москва.
Прямо в небо голубое
Льётся бой часов Кремля.
И, тому внимая бою,
Совершает ход земля.
Не в каком заморском царстве,
Там, где шахи, короли,
Только в нашем государстве,
В центре мира и земли
Человек достиг величья —
Властелином стал, творцом.
Он рукой, к труду привычной,
Он рукой к штыку привычной,
С добрым сердцем и лицом
Украшает град столичный
Песней, кистью и резцом.
А Москва даёт законы —
И в науке, и в труде…
Видишь к ней, многоплемённой,
Обращенный взор везде.
Мудростью её гордится
Вся страна большевиков.
Смотрит в мир моя столица
С высоты восьми веков.
Глянь, поток людской стремится,
С четырёх шумит сторон.
Рудознатец, токарь, жница,
Лесоруб, кузнец, певица…
Молвит целый миллион:
— Здравствуй, матушка-столица,
Поясной тебе поклон!
Правда Мира, совесть Мира —
На земле. Гордись, Земля!
Сто знамён на башнях взмыло,
Башнях батюшки-Кремля.
Словно пламя их полощет
В легкой неба синеве.
А поток людской на площадь
Валом валит по Москве,
Ворота под Спасской башней
Распахнулись. Из ворот
Вышел вождь, рукою машет.
И приветствует народ.
*) Оннисеппо – счастье кующий (фин.)
**) Священное сокровище, чудесная мельница самомолка, «которая производит всего вдоволь и освобождает народ от непосильного труда. Это — символ, при создании которого карело-финский народ силой своего художественного воображения предугадывал наступление коммунистического общества» (О. В. Куусинен).
***) Вяйне, он же Вейнемейнен, — герой карело-финского эпоса «Калевала», создатель народного музыкального инструмента кантеле.
