Опубликовано: “Литературная газета”, №7-9, 2005 год
Автор: Владимир Мощенко
)
Окно Татьяны Сырыщевой
Есть поэтические книги, о которых трудно писать, потому что в них никак нельзя выявить индивидуальности автора. Читая написанное им, мы видим чуть ли не в каждой строке попытку оправдаться: мол, к рифмованным и ритмизированным строфам толкает наполненность, пронизывающая душу, вызванная тем, как мир наш хорош. Между тем Николай Бердяев в «Самопознании» справедливо заметил, что творчество не нуждается ни в каком оправдании: ведь оно само по себе оправдывает человека, если тот намерен дать ответ Богу. И далее, исследуя эту «тему», высказывает неожиданнейшую мысль о том, что «человек ждёт рождения в нём Бога» и «Бог ждёт рождения в Нём человека». А иначе для чего творчество? Автор без индивидуальности, не понимая этого, только то и делает, что не идёт далее библейского восклицания по исходу сотворения неба и земли: «И увидел Бог, что это хорошо». Теперь же давайте обратимся к книгам, где, наоборот, присутствует поэтическая индивидуальность, которая открывается нам в беззащитной доверчивости. И говорить о них, казалось бы, намного труднее, чем о первых. Ведь поэт вместил в строки и строфы вселенную, свою, единственную, ни на что не похожую. Попробуйте объяснить, что представляет собой эта вселенная. Вы потратите куда больше словесного материала, нежели автор, и всё равно ничего не добьётесь. Вам останется одно: цитировать всю книгу от начала до конца, чтобы читателям стало ясно, о чём идёт речь. Задача, конечно, невыполнимая. Но, к счастью, у истинного поэта всё богатство сфокусировано не в смысловых оттенках, не просто в словах самих по себе, а именно в интонации, в художественных образах, универсальных, дающих ключ к пониманию стихов.
Татьяна Яковлевна Сырыщева именно такой поэт. Невероятно, но факт, что, прожив на свете 90 лет, она пребывала почти в полной неизвестности, хотя ею восторгались такие знатоки, как Александр Межиров. Это показатель нравов литературы вчерашнего и сегодняшнего дня. Норма, к сожалению. Корней Чуковский «от всего сердца» назвал Сырыщеву художником, поэтом и другом. Нами упомянуто это не в качестве иллюстративной цитаты. Просто здесь удачнее не сформулируешь. Она сама признаётся: «Вижу лучшее, верю, дружу». И ещё: «Веселит чужая радость душу зимнюю мою». Да, да, «зимнюю», потому что доля была сиротская, потому что мука была мученическая. Не хватало обыкновенных человеческих радостей. Много чего война отняла, и того единственного – тоже. «Мне всегда его недоставало, великана с точёным мечом. Я однажды его рисовала с возвышеньем крыла над плечом». Да, Сырыщева – художник, поэт, друг. В наше время такое случается редко, очень редко. Когда-то героиня этой книжки, в пору «детства порывисто-робкого», внимательно слушала судьбы своей вестницу: «Шарманка стоит одноногая, и льётся мотив через край… Шарманщика за ухо трогая, вцепился в плечо попугай». Тут уже всё – и характер, и готовность следовать призванию, и умение изображать увиденное по-своему, точно, щедро, но не тратя зря ни единого слова. Поэтических условностей в таких стихах не ищите. Всё – от жизни, какой бы та ни была. «У других всё это по-другому». Нам невыразимо близка и понятна женщина, «платьем гордая из грубой мешковины». Секрет прост: платье было «сшито матерью родной». Поэт не только не уходит от жизненной прозы – питается ею, соединяя небо с землёю. Таков её непреложный закон. К примеру, она пишет о колодце, о том, как «небо устало с бедой бороться, грустно глядело подземным оком»; и здесь вдруг следуют строчки, когда действительно участвуешь в происходящем, сочувствуешь ему: «Билось пустое ведро о камни. Я колесу подбавляла ходу. Падая, билось ведро боками и наконец погружалось в воду». А чего стоит деталь: «А колесо было – род штурвала»! Может, всё это вместе взятое и помогает верить, что «небо смеялось в ведре с водою».
Большую жизнь прожила Татьяна Яковлевна, и вся она, жизнь эта, ручьями влилась и вливается по веленью доброго русского сердца в поэтическую летопись. «Стар художник, но духом ещё не устал. Он возьмётся расписывать главный портал…» Обязательно распишет. За что ни возьмётся, сразу узнаешь: «Сырыщевой сделано, да как сделано». Всюду – её причастье, её прикосновенье к тайне, её волшебство, превращающее смолистую, еловую доску в скрипку, музыка в которой уже заложено птичье пенье. А вот как нарисована осень: «Ходит осень, сверкая ключами, в кладовых запирая тепло. А мне ласточки снятся ночами и тревожит ещё за плечами то, что вырасти в крылья могло». Здесь большая правда, Сырыщева никогда не хочет быть лучше, чем есть на самом деле: «Крупные руки мои, руки жницы, не женские, – долго лепили их предки мои деревенские. Плыли плоты ледяные, чернели проталины…» Но это и есть красота, на которую так отзывается её художническая натура: «Красный цветок зонта идёт по одной из дорог». И это особо дорого оттого, что «всё лишь на миг рождено».
Истории Сырыщевой по затаённому, глубокому вниманью к так называемому рядовому человеку сродни тому, что утверждалось в качестве важнейшей традиции русской литературы – от Пушкина и Гоголя до Достоевского и Чехова. Возьмите хотя бы рассказ о том, как «отпустили женщину со склада», потому что приехал муж-художник с кистями, красками, и они пошли в лес. Вся суть заключена в строке: «Бабочка приколота к бумаге». Эпилог поразителен: «Ах, зачем ловил он крылья эти? Вижу сквозь остывшие года отпечаток горя на портрете, так и не законченном тогда». И в этой незаконченности – один из важнейших секретов поэзии. А ничего и не надо завершать. И так ведь произошёл лирический взрыв. Подобных стихов у поэтессы не перечесть. Ну вот хотя бы всего лишь две строки: «И приходит ко мне старуха за целебной каплей Шопена».
Слава богу, мы можем, мы должны приходить за целебной каплей поэзии к Вам, Татьяна Яковлевна.
26 февраля Татьяна Яковлевна Сырыщева отмечает своё 90-летие. Поэтесса родилась в Петрограде, детство и юность провела в Баку, сейчас живёт в Москве. Более 20 лет проработала редактором в издательстве «Молодая гвардия». Автор многих книг замечательных стихов. От души поздравляем поэтессу с юбилеем и желаем ей доброго здоровья.
«ЛГ»
