Монарх наш, преходя Онежских крутость гор,
Свой проницательный кругом возводит взор
И, видя, что из них исшедшие потоки
Несут из крутизны металлически соки,
Богатства, здравия являются ключи,
Блестят из мрачных мест сокровищей лучи,
Сказал: «Ты можешь мне произвести, Россия,
Целебны влажности и жилы золотыя.
Но ныне для твоей бессмертной похвалы
Спешу против врагов чрез горы и валы:
Железо мне пролей, разженной токи меди,
Пусть мочь твою и жар почувствуют соседи
И вспомнят, сколько нам произвели обид».
Надеждой, ревностью блистал геройский вид.
Принесши плод, земля лишилась летней неги;
Разносят бледный лист бурливых ветров беги;
Летит с крутых верьхов на Ладогу борей,
Дожди, и снег, и град трясет с седых кудрей.
Наводит на воду глубокие морщины:
Сквозь мглу ужасен вид нахмуренной пучины.
Смутившись тягостью его замерзлых крил,
Крутится и кипит с водой на берег ил.
Волками свержены встречают гору волны
И скачут круг нея, печальных знаков полны:
Между запасами колеблется там дуб,
Между снарядами пловцов российских труп.
Там кормы, дна судов рассыпаны, разбиты.
Монарх, узрев в пути, коль злобен рок несытый,
Вздохнул из глубины и буре запрещал,
И в сердце положил великий труд — канал,
Дабы Российскою могущею рукою
Потоки Волхова соединить с Невою.
