Предисловие переводчика
Так сложилось, что российские читатели в своём
большинстве по ряду причин мало знакомы со
славяноязычной поэзией своего времени даже в переводах на
русский язык. В то же время один из самых значительных
поэтов второй половины прошлого и начала нынешнего
столетий пишет на украинском языке. Имя этого поэта –
Ирина Жиленко.
Самая первая книга её стихов «Соло на сольфi» вышла
в самом начале незабываемых шестидесятых годов прошлого
века. Наше поколение помнит, как самые большие залы не
вмещали тогда желающих послушать стихи поэтов «новой
волны». И так же, как Анна Ахматова на закате своей жизни
успела благословить начавших свой путь в поэзии Иосифа
Бродского и Глеба Горбовского, так и Максим Рыльский, в
творчестве которого наступило «третье цветение»,
напутствовал молодых поэтов, в которых он видел будущее
национальной поэзии.
И, конечно же, и в Украине после «оттепели»
наступили времена литературных погромов.
Ирина Жиленко в поэме «Чайна церемонiя»
вспоминает о тогдашних держимордах от литературы,
которые
шипели: узок кругозор,
салонность, барство, декаданс.
Трагизм, абстрактный гуманизм,
идеализм, аполитичность.
А в тексте – космополитичность,
в подтексте – национализм.
Как вспоминает автор предисловия к книге «Євангелиє вiд
ластiвки» М. Жулинский, «Ирина Жиленко среди своих
друзей-шестидесятников была тем чарующим поэтическим
кристаллом, в который вглядывались с удивлением и
восторгом … те, кто стали её семьёю, кто представлял и
представляет её великое, мужественное несчастное и
счастливое поколение».
Глубинные же корни поэзии Ирины Жиленко уходят
и в благодатную почву поэзии Тараса Шевченко, Леси
Украинки, и к живительному источнику поэзии
«серебряного века», и к сокровищам китайской и японской
классической поэзии. Они питаются и от шедевров
европейской литературы, музыкальной классики и
живописи. Но, как чутко заметил истинный ценитель её
творчества Юрий Лисица, «при всех этих превосходных
предпочтениях стихи и поэзия Ирины Жиленко совершенно
другие. Это какая-то калива (греч. «хижина» – жилище
отшельника, обособленная келья, маленький дом, иногда с
храмом) на земле мировой поэзии, куда заходят редкие
пилигримы (прочани), но зато самые верные».
Поэтический язык поэтессы при всем своем
ритмическом и интонационном своеобразии и многообразии
классически ясен, и вместе с тем читать её стихи подчас
совсем не просто. Их нельзя воспринимать «со стороны». Её
стихи – чудо, которое надо «пережить, а не объяснять», и с
этим я совершенно согласен по своему опыту приобщения к
этой великой поэзии. Светлый и драматический, красочный
и философски глубокий мир поэзии Ирины Жиленко по-
настоящему раскрывается только при встречном движении
души читателя. Глубинный смысл её стихов далеко не
всегда воспринимается с первого чтения сквозь кажущуюся
лёгкость, или, скажем, сквозь иногда мягкий, а иногда
поистине искромётный юмор её строк. А порой её стихи
сразу захватывают читателя своим чувством единения со
Всевышним («Осень. Ночная музыка»), либо щемящим
чувством любви и жалости («Любовь»), либо, своей
глубокой трагичностью (стихи цикла «DIES IRAE»,
выстраданные поэтом в дни страшной чернобыльской
катастрофы). А её «осенние» стихи! –
«Окончены хлопоты лета», «Озёра стынут по ночам…»,
«Станция», изумительный цикл «Свет осени»… В них
человеческая жизнь, широчайшая гамма чувств и
переживаний.
Должен сказать следующее. К обозначению данного
сборника как «Избранное» следует относиться с
осторожностью. Обычно под названием «Избранное»
понимается, что составитель выбрал наиболее важные с его
точки зрения произведения автора, с учётом направленности
сборника. Здесь же дело обстоит совершенно не так.
Абсолютное большинство опубликованных здесь стихов в
моём переводе в оригинале входят в замечательную книгу
«Евангелие от ласточки” (Iрина Жиленко. “Євангелiє вiд
ластiвки». Вибрани твори. Київ, Унiверситетьске видавництво
«Пульсари», 2006 р.), которую действительно по праву можно
назвать сборником избранных произведений поэта. В данный
же сборник вошли только те стихотворения, которые я сумел
на сегодня осмыслить, пропустить через своё сердце и, на мой
взгляд, достаточно адекватно перевести на русский язык.
Осмысление стихов такого поэта, как Ирина Жиленко, с
целью их последующего перевода требует большой работы
души и разума, иногда – подлинного перевоплощения, а это
весьма непростой и длительный процесс.
Что касается процесса перевода, то перевод именно с
родственного языка, да ещё стихов такого уровня
представляет огромную, а иногда непреодолимую трудность.
Чрезвычайно высока ответственность переводчика, который
обязан постоянно следить, не оказался ли в его руке вместо
пера скальпель!
«Та, которая молится Богу стихами» – так назвал своё
предисловии к книге «Євангелиє вiд ластiвки» тонкий
исследователь поэзии Ирины Жиленко М.Жулинский. Лучше
сказать нельзя. И это притом, что у неё почти нет стихов
духовного в прямом религиозном смысле содержания. Есть
даже стихи, полные гнева, отчаяния и безысходности. Может
быть, это грех. Но вся её поэзия рождена любовью, пронизана
ею, а… Бог есть Любовь! И это искупает всё.
Конечно, настоящая подборка стихов Ирины Жиленко
в моём переводе не может дать сколько-нибудь цельного
впечатления о творчестве поэта во всём его величии и
многообразии. Но всё-таки буду счастлив, если эта моя работа
позволит русскоязычному читателю услышать и впустить в
своё сердце отзвук чуда, имя которому – поэзия Ирины
Жиленко.
Д. Кишиневский
