Раскатывалось эхо,
неслось, гремя, за лес.
Я спал, но слышал – это
работал Золотец.
Пока еще он вольный,
ревел и грохотал,
и вздыбленные волны
бросал на пики скал.
То утихал, то снова
за окнами гремел,
весь от зари лиловый
и весь от пены бел.
Я просыпался часто:
мне думалось тогда,
что это мимо мчатся
ночные поезда.
