БИОГРАФИЯ
Мне ворота эти знакомы,
Гнёзда кур и жерди у хлева…
Пёстрым кругом – ходики в доме,
И селёдка, и ломти хлеба.
Вечер будний, чернильно-чёрный.
Носят женщины в хлев солому.
На крыльце фонарь закопчённый.
Тьма меня прижимает к дому.
Мать моя галоши надела,
С них заплаты глядят, как совы.
Вспоминая про сахар белый,
Красный прутик грызу ольховый…
Это снимок – как жизни веха.
В старой книге оставил кто-то.
На огонь фонаря средь снега
Я вхожу незаметно в фото.
Здесь их лишь как мёртвых помянут.
Там они – за работой трудной.
Молча руки из снимка тянут.
Время тёмное. Вечер будний.
(перевод с эстонского Н. Яворской)
* * *
Смейся, смейся, давай смеяться
Взапуски мы с тобою.
Засмеёшься – как знойным летом.
Засмеюсь – как зимою.
Если смел ты, пройдёшь по жизни,
Не лицемеря, честно.
Дни даёт календарь поштучно.
Сколько даст – неизвестно.
Навсегда весна поселилась
В голубых твоих жилах.
Деревянны, как сучья ели,
Кости рук моих стылых.
Было лето и – лета нету.
Клён в крови над горою.
Бродит любовь по белу свету.
«Здравствуй!» – шепнёт порою.
(перевод с эстонского Н. Яворской)
РОДНОЙ ДОМ
Вспоминаю старые вновь берёзы, –
Быть дровами им вскоре.
На восходе туман белёсый.
Нынче ранние зори.
Ты фиалок купи букетик.
Их уже предлагают.
Комнату на рассвете
Пусть они освещают.
(перевод с эстонского Н. Яворской)
МОЛЬБА
Ты утешь меня, тихая,
кроткая,
утешь меня, ночь!
Утешь меня,
древо затихшее,
древо немое!
Ты утешь меня,
лёгкое слово,
с чуждых слетевшее уст!
Вы утешьте меня. Ибо ветром
я больше не стану.
(перевод с эстонского С. Семененко)
* * *
Я скажу: коль не я –
жёлтый ветер осенний пройдёт
нынче днём
по сухому жнивью.
Где такая небес синева –
смерть легка,
и завтра,
кто б ни вышел на полосу,
ни единого колоса там не найдёт.
Я молчу: жёлтый ветер осенний.
(перевод с эстонского С. Семененко)
СТАРЫЙ ГОРОД
Синий дом –
точно дождь прошёл.
Белый дом –
это предзимье.
Каменный, из плитняка –
кладбище без крестов.
Дворик замшелый –
вычерпанный колодец.
Голые, чёрные
ветки
царапают небо.
Старая кирха –
точно корабль
брезжит во тьме.
А дорогу
указывает
наобум старый флюгер.
(перевод с эстонского С. Семененко)
* * *
Точно уж не найти, кто заплутал в метели.
Следы растают, в землю просочатся,
в чащобе сгинут, и никто на свете
не вспомнит, шёл ли, жил ли кто на свете.
Снег вспомнил бы – кругом дожди струятся.
Кото тут спросишь… Дождь и тот не знает.
И ты, в дожде живущий, что б ответил?
Дождь шёл навстречу – никто не встретил,
поля промыл и сон им навевает.
И путнику одно лишь только ясно:
Идти! Идти сквозь снег, в метель врезаться!
Сквозь свет, сквозь снег, сквозь вьюгу ледяную!
Врываться в окна, в рамах застревая,
В скрещения ветвей, в судьбу чужую,
в любовь врезаться!
(перевод с эстонского С. Семененко)
ОНА СКАЗАЛА ВСЁ
Нелли Закс
В зиме утопают ели
и книги увяли,
и тело заснежено.
Да утешаться дети
где-то в чужих домах.
Им страшно,
когда оловянный месяц
ползёт по половице,
и смерть
мимо проходит
в три часа ночи.
Пусть любимый твой спит
перед тем, как муки принять,
которых не избежать.
Пусть он спит,
я на страже стою,
я пою,
да придёт твой час.
(перевод с эстонского С. Семененко)
БОЛЬШИЕ ДОМА
Остро ощущаю вкус губной помады,
на рубли он стоит около пяти.
Вот и окна гаснут, спят дома-громады,
то-то страшно в доме после десяти!
Чудеса бывают, как поётся в песне,
а судьба навряд ли встретится с другой.
Книжку открываю всё на том же месте.
За стеной поднялся снова крик и вой.
Если не увидишь, как война грохочет,
не поймёшь до смерти, в мире жил иль нет.
Белая простынка на ветру лопочет.
Смутную тревогу чувствует поэт.
(перевод с эстонского С. Семененко)
СНОВА
Поезда гудят вдали,
самолёт вдали взлетает,
в нашей северной глуши
вечер наступает.
Светятся плоды в садах,
на столах тарелки,
в городе – неон реклам,
циферблаты, стрелки.
Вряд ли до прихода тьмы
справишься с делами,
глянешь – чёрная кайма
снова под ногтями.
Сквозь двойные стекла рам
снежные преграды,
снова кто-то смотрит вдаль
на дома-громады,
и печален взгляд его,
и тоскует сердце,
город светел и велик,
а куда в нём деться…
Вряд ли до прихода тьмы
справишься с делами,
глянешь – чистая земля
снова под ногтями.
Но всегда надежда есть,
и найдётся кто-то,
в ком живёт бессмертный дух
малого народа.
Снова ночью звездопад,
снова ждать мороза…
Тьма наполнена огнём
и стихами – проза.
(перевод с эстонского С. Семененко)
* * *
Непрестанно кровь во мне журчит
где-то там,
в извечной темноте.
Лес уже давно
пустой стоит,
и в реке гуляют стаи рыб,
в черной, гладкой
ледяной воде.
Озимь нежная.
Суровая зима.
Как к кому,
ко мне – она добра.
Насылает мягкий снегопад.
Дышит грудь
совсем на новый лад.
Но повсюду в мире
кровь и тьма.
Над заливом брезжит силуэт
Вышгорода. Самолет свистит
в сером небе. Брошенный «Жиллет»
одиноко на песке блестит.
Тишина кругом. Лишь вьюги вой.
Что ж меня и давит, и нудит
говорить, заглядывая вдаль,
о тебе, росток зеленый мой?
Пред глазами Балтика лежит.
А глаза наполнены слезой.
(перевод с эстонского С. Семененко)
* * *
Ты же ведь знаешь: снежная тишина
любит меня.
Говори со мной на языке снегопада!
(перевод с эстонского Э. Тамм)
* * *
Когда обнажатся деревья,
появится снег.
Природа станет восковою,
и мне всё трудней будет
выдумывать пчел.
(перевод с эстонского Э. Тамм)
* * *
Встречая нежданно тихий взгляд,
сегодня иль завтра,
прошедшим днем, –
сжалься над ним, подумай о дебрях,
в которых поныне блуждает любовь.
(перевод с эстонского Э. Тамм)
* * *
О, если буду я еще самой собою
в тот горький час, что к нам придёт
незванным,
о, если буду я еще самой собою,
то дайте мне одно мгновенье,
чтоб в одиночестве поспешно я могла
рукою холодеющею вырвать
из сердца своего
всю чистоту весенних облаков,
и неба синеву, и яблоневый цвет,
и золото осенней жатвы,
и серебро холодной зимней ночи,
всё по земле развею я,
чтоб это всё осталось людям…
(перевод с эстонского Э. Тамм)
*Подборка составлена М.Васьковым
