РЕЦЕПТ
Самоубийство
лучше всего совершать после завтрака.
На завтрак рекомендуется выпить стакан
молока.
В молоке содержится много витамина А.
Витамин А предотвращает глазные
болезни.
Глаза служат для зрения.
А смотреть следует
на мир.
Самоубийство
надлежит совершать как можно тише.
Тихо-тихо – так муха
ползет по скрипичной струне
с пушистым звуком
вздоха.
Остаток хлеба
надо бросить птицам.
Чтобы они могли и дальше жить.
Могли
дальше жить.
Перевод с польского Андрея Базилевского
МОЖНО
Можно бежать на поле боя
только затем
чтоб вписать в строку число убитых.
Только затем
чтоб в одиночку погибнуть. Врага потерять из вида.
Чтоб подобрать пейзаж под будущие руины.
Только затем
чтоб заметить разницу
между определением потопа
и потопом.
Можно бежать на поле боя
только затем
чтобы бежать.
Перевод Андрея Базилевского
МОЖЕТ БУДЕТ ЛУЧШЕ
Может будет лучше когда я вернусь в этот дом.
Поднимусь на седьмой этаж. Позвоню в ту квартиру.
— Они давно переехали.
— Да — скажу — но забыли забрать
постель которая их мирила. Комнату
из которой всегда был выход.
Шепот рукопожатий. Забыли
мелодию скрипки. Забыли о ночи
долгой как коридор. О ночи царящей
в туннеле. Забыли о ребенке
который семнадцать лет назад
к восьми утра
отправился в школу
в первый «Б» класс.
О завернутой в газету надежде
что всегда лежала в левом углу шкафа.
И о непромокаемых плащах.
А ведь сами понимаете—дождь.
Все чаще этот дождь…
Перевод Ольги Абрмович
Уверенность
Был уже однажды такой экзамен по истории,
его все ученики завалили.
И осталось после них пышное кладбище.
Трудно сказать с уверенностью, что это был экзамен.
Трудно сказать с уверенностью, что все его завалили.
Ясно одно: осталось пышное кладбище.
Была уже такая любовь.
Хоть нет гарантии, что между нами.
Были уже такие люди.
Хоть нет гарантии, что это были мы.
Были уже такие крылатые птеранодоны.
Хоть нет гарантии, что в наше время.
Был уже такой языку.
Но невозможно утверждать, что мы на нем говорили.
Было уже такое молчание.
Но невозможно утверждать, что молчали именно мы.
И конец света тоже был.
Хоть и невозможно утверждать, что нашего.
Зато осталось пышное кладбище.
Уж это точно: осталось пышное кладбище.
Перевод с польского Андрея Базилевского
СВИДЕТЕЛЬ
Что бы я ни сказал –
обернется против обвиняемого.
Разошлись дорожки
памяти и фактов.
Не помню,
темно было или светло.
На прямой было дело или на повороте.
Кто выбежал первым
и по чьей команде.
Не помню,
то ли солнце его ослепило,
то ли разум в нем просиял.
И скрылся ли он с места происшествия
в место обетованное.
То ли рано было имя Божье поминать,
то ли рано шум поднимать.
В катастрофе погибла
правда,
и только правда.
Из рукава судейской мантии
выскользнула белка.
Перевод с польского Андрея Базилевского
* * *
Я лежала на дне,
но потоп не спас меня.
Я горела в огне,
но пожар не спас меня.
Не спасли меня катастрофы
поездов и автомобилей.
Не спасли самолеты,
взрываясь со мною в воздухе.
Напрасно пали в прах
стены больших городов.
Не спасли меня ни отрава,
ни прицельные залпы карательных взводов.
И конец света не спас –
у него на меня просто не было времени.
Ничто меня не спасло.
ЖИВУ.
Перевод с польского Андрея Базилевского
СОБЫТИЯ
Рыба крючок проглотила. Но не вздохнула рыба.
Вздохнул рыбак над водою.
Уж слишком мелка рыбешка.
Другая рыба приманку минула благополучно.
В этом она убедилась в пасти у рыбы третьей.
Некто болевший раком нарисовал картину
и умер когда закатилось на той картине солнце.
Некто с недугом сладил и ноготки на клумбе
высадил. Вырастил. Позже повесился на подтяжках.
Сквозь закрытую створку влетел мотылек и начал
как партизан бороться в комнате против мрака.
Погиб он в огне и орден за светлую эту победу
дали ему а также за гибель в бою воздушном.
Первая в жизни любовь выметена метлою.
Змею воздушному мыслей тесно в нависших стенах.
Дети в школу идут. Женщины — к детям. Мужчины
к женщинам. Все на свете идет своим чередом.
Перевод Святослава Свяцкого
ЯСТРЕБИНОЕ ОКО
Я прожил 75 лет
а помню один только час
– тот час в городе Вехер де ля Фронтера
когда не происходило ничего кроме жизни.
Я прочел тысячи книг
а запомнил одну лишь фразу:
“Так не безумие ли спрашиваю я –
от страха перед смертью умирать?”
Я восхищался полотнами великих мастеров
а перед глазами только длинный
траурный шлейф дыма
на выцветших обоях неба.
Умолкли большие оркестры.
Из потрескавшихся часов
испаряется время.
Все чаще настигает мысль о небытии.
В пустом ресторане
официант подает мне
ястребиное око.
Перевод с польского Андрея Базилевского
ДВА ГОЛОСА
— Я больше не буду твоей женой.
— Я больше не буду твоим мужем.
— Дети не поймут, что случилось.
— Надо послать их в кино.
— Гончие мыслей вышли на след разлуки.
— Шрам от любви обозначил границы муки.
— Похороним любовь — была неудачной проба.
— Воспоминанья поставим в карауле у гроба.
— Сколько ж можно держать мертвеца в доме?
— Сколько ж можно держать мертвеца в сердце?
— Произнесем краткие речи.
— Пожелаем ей всего наилучшего.
— Чтоб не вернулась.
— А может еще разок…
— Она не застанет нас дома. Мы в прачечной.
— Слишком небрежны мы были друг с другом. От наводненья мчались к реке.
— Спасаясь от засухи, двигались к солнцу. Вечно усталые лезли в аптечку.
— Затыкали уши когда нам грозили часы вызванивая тревогу. Мы расставались ради новых встреч на фуникулере. Вглядываясь в бездны ыбирали ту которая больше подходит.
— Глубины судьбы потрясали нас.
— Одиноких как пустыня что усомнилась в небе.
— И вот нашей любви шелковая блузка. Нашей любви расческа.
— И губы что преграждают доступ к слову.
— По вечерам уже холодно. Возьмем для детей куртки.
— И выйдем их встретить. Из кино идти далеко.
Перевод Святослава Свяцкого
ТОРФЯНИКИ БОЛЬШИНСТВА
Убегаю прочь
от подавляющего большинства.
От преобладающего числа присутствующих.
Аквариум лифта уносит меня наверх
на последний этаж одиночества.
Убегаю прочь от решительного большинства
для которого левое вечно справа
Меня преследует хор
превосходящих голосов.
Проталкиваюсь к выходу но там
настороже ворота стадионов.
Роями вылетают
марафонцы болельщики демонстранты.
Канатные дороги
увозят все новых избирателей
на высочайшие вершины Альп.
Вокруг сокрушительная чрезмерность.
Горланящие толпы народов.
Великие торфяники большинства.
Перевод с польского Андрея Базилевского
ТАК
Так писать чтобы нищий подумал:
вот деньги.
А умирающий:
вот — день рожденья.
Перевод Андрея Базилевского
ХУЖЕ ВСЕГО УМИРАТЬ
Хуже всего умирать На-пример.
Хуже всего умирать
от
правды.
Хуже всего умирать
по
весне.
Хуже всего умирать самому по себе.
Перевод Андрея Базилевского
ГРАНИЦА ДРУЖБЫ
На границе дружбы развешены сети.
Тускнеет лампочка солнца
расставлены силки.
Ты — запрещенная брошюра.
Твоя шляпа тайком проносит голову через границу.
Голова тайком проносит мысли.
Мои умершие родные
раскрывают чемоданы.
Черный костюм.
Белая сорочка.
Вещи уже не личные.
Общественность встает с мест.
Таможенники вытягивают из рукавов
цветные платочки воздушные шарики дудочки.
Лают собаки.
Падает занавес стены.
Перевод Ольги Абрмович
О ЧЕМ ДУМАЕТ ДЕВЧОНКА НА УРОКЕ ГРАММАТИКИ
Он явится тринадцатого ноября. Или потом
однажды.
Он сойдет со страниц иллюстрированного журнала
в шортах в обтяжку
которые он рекламирует на летний сезон.
Или с экрана. С парижскими сумерками Годара
и с дикой розой понятной на любом языке.
Мы с ним поедем на остров
который дорисуем на карте.
Будет качаться наш гостиничный номер
как корабль в облаках.
Кому из нас
удастся спастись?
(Девчонка приступает к этой мысли
со спасательным кругом
на сердце)
Учительница носит носки красного цвета
а ноги демонстративно выставляет вперед.
Как будто она понимает сущность времени
и существенность мысли.
Переполох воображенья. Биг-бит сердца.
Лихорадочное состояние ночи. Ночь – это форма
времени.
Это форма будущего времени
Составленная из личной формы вспомогательного
глагола: буду
будешь будем будете будут
и неопределенной формы основного глагола:
любить.
Я буду любить.
Перевод Натальи Астафьевой
ПРИЗНАНИЕ МУЖЧИНЫ, ОТ КОТОРОГО ЖЕНЩИНА
УХОДИТ КАК ЛЕТО И ВОЗВРАЩАЕТСЯ КАК ЛЕТО
Ты уходишь от меня
как лето.
И возвращаешься ко мне
как лето.
Въезжаешь внезапно на площадь (Опель Ралли 1900
мощностью 102 л.с.)
Последний раз ты. Последний раз я.
Последнее мое терпение
но
не последнее.
Столько его наросло что хватит,
на всю нашу любовь.
Только бы оно кончилось. Только бы не.
А ты даже не выключаешь огней.
Являешься легкая как гоночная машина.
Все больше меньшетебя.
Более или менее ты.
Являешься внезапно как катастрофа
И когда мы погибаем оба в этом дорожном
происшествии
то даже нет никого кто бы нас
хотел переехать
/нашу любовь/
чтобы она уже больше никогда не могла
уходить от меня
Как лето
и возвращаться ко мне
как лето.
Перевод Натальи Астафьевой
НОМЕР ОДИН
Ну и что из того
что наша планета
вся вперед забронирована.
Луна внесена в земельный кадастр.
В нотариальный акт записано солнце.
Города пронумерованы. Улицы в долгах.
Судьба — многозначное число.
Новые войны
застрахованы
под недвижимость Десятисловия.
Сумасшедшие суммы надежды
на публичных торгах.
Ну и что из того
если любовь
веточка колеблемая ветром
всегда Номер Один
и клонится в нашу сторону.
Перевод Анатолия Ройтмана
КРАКОВ
Что я знаю о моей стране?
Инвалидное облако
кружит надо мной
когда я пересекаю границу
и включаю радио в машине.
Правый фашист тоскует по Гитлеру.
Грешная молитва в списке хитов.
Восхищаюсь полотенцем поля.
Семитским профилем гор.
Обычной жизнью городков.
Ясными чертами заката.
Что я знаю о моей стране?
Далекий колокол
бьет в набат.
Колышется вечер
когда я доезжаю до города.
До города
о котором тоскую
а мои друзья говорят:
к счастью есть счастье
и можно здесь жить.
Перевод Анатолия Ройтмана
Из книги «ГДЕ-ТО НЕ ЗДЕСЬ» (2005)
ГДЕ-ТО НЕ ЗДЕСЬ
Я хотела бы жить Где-То Не Здесь.
В городках, вышитых вручную.
Встречаться с теми
кто не родился на свет.
Были бы мы наконец счастливо одиноки.
Не ждала бы нас никакая остановка.
Ни приезда. Ни отъезда.
Бытованье в музее.
Никакие войны не шли бы за нас.
Ни человечества. Ни армии. Ни оружия.
Смерть под хмельком. Было бы весело.
В библиотеке многотомное время.
Любовь. Обморочная глава.
Листала бы нам шепотом страницы в сердцах.
Перевод Анатолия Ройтмана
ТЕМ Я ОБЯЗАНА ЖИЗНИ
Тем я обязана жизни
что склонялась надо мной.
Дула на ложечку солнца
когда я глотала лето.
Другие дети крича поджигали бумажных змеев.
Когда я умирала — жила за меня.
Когда я жила — за меня умирала.
Тем я обязана жизни
что любила во мне любовь.
До сих пор дивит меня птица в зените
в исступлении падая в наш разговор.
И эти стихи под горку
где слишком много сладости.
Или слишком мало музыки сфер.
Перевод Анатолия Ройтмана
МЫЛЬНАЯ ОПЕРА
Он говорит что существует.
Она говорит что нет.
Она говорит что существует.
Он говорит что нет.
«Про что речь? —
Спрашивают болельщики поэзии.
— Про любовь? Или про Бога?»
Вокруг мыльная опера
Дэвида Бэкхема.
Ария «Манчестер юнайтед».
Ничего не решают
штрафные удары.
Ни доигрыш жизни.
«Так про что речь?» —
Спрашивают болельщики поэзии.
«Про любовь
— небрежно бросает бармен —
их имущество, они и транжирят».
Перевод Анатолия Ройтмана
БОЛТЛИВОСТЬ МИРА
В великой болтливости мира
я всего лишь шепот вкрапленный
в акустическое фортиссимо.
Городки города страны
подымают шум
когда я приближаюсь к их границам.
Газонокосилка
примадонна оперетты
нашего двора
срезает утреннюю тишину
халтурным либретто.
Громогласная серость вокруг.
Все повышают голос.
Ревущие моторы стадионов.
Политический визг.
Даже секунда любви
срывается в крик.
И будет еще громче.
И громче. И громче.
Пока не ударит мертвая тишина
в свой возвышенный тон.
История как всегда
придаст этому огласку
чтоб заглушить чьи-то
вопли о помощи.
Перевод Анатолия Ройтмана
Из книги «ЗАНОЗА» (2006)
* * *
Стоит умереть
ради таких стихов
которым
не доверяет смерть.
Перевод Анатолия Ройтмана
ОРКЕСТР
В городе
где мы породнились
с погоней за счастьем
фаготы тромбоны и трубы
раньше времени вышли на пенсию.
Остальной оркестр помер.
Не воспроизводимы
факты с того света.
По улицам кружит
непрописанный страх.
Стареющее будущее время.
Истерия дождя за окном.
Плагиат нашей любви.
Перевод Анатолия Ройтмана
ПРЕДОСТЕРЕЖЕНИЕ
Поосторожней с самим собой.
Не слишком себе доверяй.
Ты можешь, сам не подозревая,
выстрелить себе в затылок.
Забегая вперед,
забыть о себе,
оставив себя далеко позади.
Не доверяй своей правой руке.
Она может подписать тебе смертный приговор.
Не доверяй левой –
того и гляди она станет правой.
Поосторожней с мыслями,
они могут тебя внезапно покинуть,
катапультироваться из горящего самолета мозга.
Избегай молчания,
что-то слишком уж часто ты стал к нему прибегать –
молчание может тебе развязать язык.
Перевод с польского Андрея Базилевского
ОТТУДА
Мы знаем – от этого торта
ещё десять, ну двадцать лет. Примерно. Примерно.
Дрожит протянутая за ложечкой рука.
Синички этого только и ждут.
Посмотри мне в глаза. Стоило?
Смеёмся мы в пустоту.
Последний дозор дыхания
нас склоняет к любви.
Курьер Оттуда уже явился
но торопиться не будет.
Ещё поест. Пройдёт по городу.
Посетит выставку птиц и сюрреалистов.
Договорится с кладбищем на более поздний срок.
Потом его может быть поглотит
ржавеющая ночь. Наркотическая любовница.
Водка течёт рекой.
Попросту наша жизнь.
Для этих Оттуда такая беспечность это смерть.
На случайной улице
неслучайный случай.
Так должно быть? Судьба?
Смеёмся мы в пустоту
откладывая на потом
последние минуты.
Специальный бюллетень
Дети играющие в классы
еще не знают целой правды
о будущем.
Эта их сладкая шизофрения:
взбитые сливки снежных баб
лужайки зеленых кузнечиков
интуиция василька –
вперемешку
с житейской мудростью
родителей грабителей
гангстеров контрабандистов
мошенников сыщиков воров.
Эта их сладкая шизофрения
розовощекая.
Житейский хэппенинг
со всеми последствиями.
Дети еще не знают
что гражданин Гильотен изобрел машину
которая отсекла ему голову.
Они неосторожны. Не слушаются старших.
Спрашивают: почему?
Ответа не ждут
затыкают себе уши пальцами
набивают рот шоколадками
и убегают далеко-далеко.
К себе.
Перевод Н. Астафьевой
Mы разглядываем снимки
Кто твой дедушка и что из этого следует?
Какое имеют происхожденье пятница и суббота?
Откуда взялся голубь воркующий тебе в ухо?
Почему твои сны досягают так далеко?
Чересчур далеко по нашим временам.
Мы разглядываем снимки Гитлера в пеленках.
Мы разглядываем снимки других младенцев
которые потрясли мир.
Перевод Н. Астафьевой
Гражданин маленькой страны
Гражданин маленькой страны
родившийся неблагоразумно на краю Европы
призван размышлять о свободе.
Как резервист он не задумывался об этом.
Он прерывает утреннее кормленье кита.
Листает словари.
Раз или два в жизни
он проезжал свободу транзитом.
Иногда съедал ланч
и выпивал стаканчик апельсинового сока.
Иногда это были
станции подземки.
Черные рукава туннелей.
Вагончики над пропастями.
Всегда однако возвращался.
К своей коллекции китов.
К прогрессивной химчистке
которой только что дали
экспресс-орден.
К официальным агентствам опровергающим
общую метеорологическую ситуацию.
К оговоркам
предвещающим большие перемены.
К своим личным территориям свободы
по которым он гуляет осторожно
в спасательном жилете
с висящей на плече аптечкой
первой помощи на всякий случай.
Эти пространства его обступают ночью.
Гонит его страх в черной мужской перчатке.
В конце является ему полярное сиянье.
Он оказывается повешен
самим собою
на площади парадов.
Что выбрал? – спрашивает он себя.
Меньшую нелепость
или еще большую проблему.
Перевод Н. Астафьевой
Женщина позирующая мне для портрета
Женщина позирующая мне для портрета
думает о том что за три часа
она получит сорок пять злотых
На которые купит зеленые чулки
к зеленому плащу. К началу весны.
Я думаю о том что женщине сорок лет
и что ее зеленые чулки позволят мне наконец
использовать изумрудную зелень пахнущую ядом.
Но первые ее морщинки (светлая охра)
благодаря довольно долгому перерыву в позировании
несколько разгладились внося неожиданно
в мою картину полный разлад.
Перевод Н. Астафьевой
В праздники
В праздники можно наконец-то
отключить телефон.
Если родится Бог,
постучит соседка.
Смотрю кинофильм “Касабланка”
с моим всегдашним аппетитом
на отступленья от сюжета.
Одиночеством развлекаюсь.
Плюс горячее молоко с медом.
Мой шестой палец
выстукивает буквы.
Больше не напишу ничего.
Продолжение вечера
неприкосновенно.
Перевод Н. Астафьевой
Зоомагазины
Зоомагазины.
Лагерь интернированных
моего детства.
Морские свинки. Попугаи. Канарейки.
Нездоровый запах неволи.
Опилки событий.
От депрессии я отплевывалась дома.
Кошка Антигона не показалась больше.
Мышеловки из-под Вердена
и в завершение Освенцим.
Я не предвидела последствий
когда я соглашалась жить на свете.
Добровольно.
Перевод Н. Астафьевой
