Очень трудно писать об уходе друзей, особенно, когда печальные новости обрушиваются с опозданием. Трагическая ирония судьбы: я позвонила поздравить замечательного художника-графика Юрия Валентиновича Иванова с днем рождения (ему исполнилось бы 79) и пожелать ему сладкого наступающего еврейского года, а оказалось, что он покинул этот мир 12 июля 2019 года. И как-то в суматохе никто даже не сообщил об этом – видимо, не до того было.
Мы познакомились с Юрием Ивановым в 2003 году, когда только задумывалось издание моей первой поэтической книги «Небесные песни». До сих пор удивляюсь, что Юрий Валентинович, Заслуженный художник России и профессор МГХАИ им. В. И. Сурикова, блестяще иллюстрировавший произведения классиков русской литературы, многих известных современных авторов, откликнулся на просьбу посмотреть стихи неизвестного поэта. Он всегда сам выбирал, с чьими произведения хочет работать. Чем-то стихи его зацепили (позже Ю. Иванов признавался, что неожиданно почувствовал пульсирующее глубинное родство – через Серебряный век, многочисленные литературные переклички), и художник достаточно быстро подготовил целый цикл прекрасных иллюстраций к моим стихам. Книга «Небесные песни» стала началом нашей теплой трогательной дружбы, несмотря на большую разницу в возрасте, взглядах на мир, образе жизни.
Юрий Валентинович Иванов запомнился как неисправимый жизнелюб – не зря он частенько упоминал, что его любимый персонаж – Денис Давыдов. Сам мастер был по духу вечно бравым и молодым гусаром, из него сверкала энергия радостного принятия мира, он бурно восхищался Красотой во всех ее проявлениях, был знатоком и ценителем женских прелестей, острых, «с перчинкой», шуток, умел и любил получать удовольствие от общения с самыми разными людьми. Всегда делал комплименты, острым глазом художника отмечал удачные наряды, украшения. Но внешние легкость характера и простота поведения скрывали совсем другие глубины и страсти.
Главной Музой графика, кроме мольберта и кисти, была супруга Инна, – писаная красавица, умница, переводчик с вьетнамского языка, знаток восточной литературы и философии. Не зря мастер оставил столько замечательных портретов этой утонченной прекрасной дамы, чуть отстраненной, словно шагнувшей из аристократического прошлого, – так хотелось запечатлеть и передать в будущее ее восхитительный образ. По собственным признаниям Ю. Иванова, супруга поднимала и просветляла его, уравновешивала и гармонизировала нелегкую судьбу художника, личная жизнь которого до встречи с Инной была весьма сложной и запутанной. Единственное, о чем сожалел Юрий Валентинович, – ушло слишком много лет, прежде чем он собрался с духом и осмелился просить ее руки: отчего-то робел, думал, что ему ничего не светит, но получил долгожданное согласие. (Урок жизни мужчинам от мастера Иванова: если вы любите женщину и не можете без нее жить, отбросьте страхи и сомнения, добивайтесь ее немедленно!)
Благодаря Юрию Валентиновичу, я погрузилась в многообразный выразительный мир художника, во многом питающийся благодатным источником истории и литературы XIX века, познакомилась с образами героев войны 1812 года, оригинальными иллюстрациями к детским книгам, произведениям современников, неоднократно посещала выставки его работ. Удивительно, как много событий и литературных сюжетов пережил и переосмыслил Юрий Иванов. Откуда брались вдохновение и силы на такую упорную, кропотливую ежедневную работу на протяжении десятилетий?.. За годы творческого труда Юрий Валентинович оформил более трех сотен книг. Но, будучи по основному призванию графиком, филигранным книжным иллюстратором, мастер также писал маслом, работал и в других техниках, участвовал в оформлении московского музея В.Л. Пушкина, к личности и литературным трудам которого относился с неизменной симпатией.
Даже испытывая в последние годы проблемы со зрением, серьезно осложнившие работу у мольберта, Юрий Валентинович продолжал ежедневно трудиться в мастерской и преподавать. Минувшей весной он с гордостью устроил мне экскурсию по легендарной «Суриковке», включая посещение вместе со студентами занятий по рисунку с живой натуры – вполне в его духе. Меня тогда поразил факт, что в стенах Московского государственного института художеств Юрий Иванов присутствует беспрерывно уже более пятидесяти лет – с того момента, как вошел сюда учеником, а позднее изменил статус и стал уважаемым педагогом, руководителем мастерской книжной графики. Завидное постоянство, преданность профессии и альма-матер – нечастое явление по нашим временам. Иногда мастер знакомил меня с исканиями и дипломными работами студентов, многие из которых старались взять от своего учителя самое лучшее – приверженность классической школе рисунка, эмоциональность и выразительность. Ю. Иванов передавал не только художественное мастерство, но обучал новые поколения чувствовать и понимать литературу, что очень важно для художников-иллюстраторов и просто для интеллигентных, образованных людей.
За многие работы художник был отмечен премиями и наградами, но никогда не кичился успехами и достижениями, относился к ним легко. Также решал и материальные вопросы, не драматизируя быт чрезмерно. Тяжело переживал нездоровье супруги, но держался и излучал оптимизм, работал еще усерднее. Творчество его вдохновляло и окрыляло, без него не было самого главного – жизни. Несколькими росчерками пера Иванов умудрялся создавать удивительные узнаваемые образы. Легкость кисти, психологизм и эмоциональность – часть его художественного дара. Продолжатель классической традиции в иллюстрации, художник, тем не менее, любил подразнить читателя, озорные рисунки кокетливых дам, проворных амуров и обаятельных чертей – неотъемлемая часть его художественного мира, достаточно взять в руки, скажем, пушкинского «Графа Нулина», проиллюстрированного Ивановым.
Ю.В. Иванов был страстным коллекционером, разбирался в предметах искусства разных эпох, собирал замечательные книги. Порой мы встречались в небольшой мастерской, где его незаконченные картины соседствовали с редкими старинными литографиями, офортами, печатными изданиями. В помещении стоял удивительный запах красок, растворителей, старины… Для меня всегда наготове был горячий кофе с плюшками, а сам мастер предпочитал «для бодрости духа» что-то покрепче. Я с улыбкой слушала были и байки из долгой, интересной и насыщенной событиями жизни Юрия Иванова, рассказчик он был зажигательный, увлеченный. Наше творческое сотрудничество продолжалось – художник проиллюстрировал еще один сборник моих стихов «Солнечные стрелы», написал портрет.
Последняя задумка – совместный художественно-поэтический альбом об Израиле с картинами Юрия Валентиновича и моими стихами на еврейские темы, – к сожалению, не успела воплотиться, хотя уже был обсужден и отобран материал. Израиль занимал особое место в жизни и творчестве художника – соприкосновение с древней землей побудило его написать цикл работ «Деревья и камни», портреты сабров. Мне Ю. Иванов не раз говорил, что, не задумываясь, остался бы в Израиле до конца дней: он быстро сросся душой с молчаливыми горами и строгими пейзажами севера страны, его рельефной аскетичной природой, пронизанной духом истории. В Израиле ему так свободно дышалось и писалось. К сожалению, здоровье жены Инны стало определяющим фактором для возвращения в Москву. Но родство с землей обетованной, связь с ней художник сохранил навсегда. Последние стихи, которые я читала вслух Ю.В. Иванову несколько месяцев назад, как раз были из цикла «Дороги Ханаана» – художник хотел послушать, настроиться на родственную волну вдохновения.
Юрий Валентинович Иванов и его творческая жизнь продолжаются: в музеях и частных коллекциях остались многочисленные работы, читатели разных поколений воспринимают образы героев «золотого века» русской литературы глазами художника, искры мастерства разгораются в учениках. Изобразительная «пушкиниана» Ю. Иванова – одна из самых масштабных и самобытных в мире, является огромным вкладом в русское искусство. Я рада и счастлива, что мне удалось на протяжении многих лет общаться с этим талантливым и неординарным человеком. Вряд ли он одобрил бы скорбь по поводу его ухода, скорее, усмехнулся бы, подмигнул заговорщицки и непременно пошутил над бренностью бытия. 
Будем помнить Юрия Иванова светло и благодарно!
