У каждого человека в жизни есть люди, которые отчетливо присутствуют в судьбе с самого раннего возраста и сопутствуют дальше, даже если с годами встречи происходят нечасто. Для меня одним из таких людей был Александр Валентик.
Мы познакомились с ним, когда я была еще школьницей, а он – известным человеком, опытным журналистом, автором литературных публикаций. Александр Иванович стал одним из первых читателей моих юношеских стихотворений. Помню, насколько он был тактичен в оценках, внимателен к начинающим авторам, понимал, что научить писать – невозможно, а вот способствовать развитию дара – и есть задача старших коллег и наставников. Сам пришедший в литературу в зрелом возрасте, он очень бережно, с пониманием относился к творчеству – и своему, и чужому. В журналистике Республики Карелия немало будущих профессионалов начинали свою работу под крылом А. Валентика в «Комсомольце», «Ленинской правде», на радио – и гордились потом многолетней дружбой и усвоенной от него крепкой жизненной закалкой.
Стихи Александра Валентика осмысливают и выражают понятные всем переживания, они обращены к людям, испытывающим рефлексию, боль, сомнения, находящимся в вечном поиске ответов на трудные вопросы времени. Также – навстречу человеку – всегда была открыта его душа. На протяжении многих лет А. Валентик с удовольствием работал с авторами, находил и поддерживал таланты не только в Петрозаводске, но и в районах республики, следил за их становлением, вдохновлял на творческое развитие. Был одним из организаторов конкурса «Северная лира» для юных поэтов, много лет вел на радио передачу «Поэтические голоса Карелии».
«Дерево песен» – антология поэзии Карелии – стала одним из самых значимых проектов А. Валентика, его немалым вкладом в культурную сокровищницу республики. Книга, увидевшая свет в издательстве «Острова» в 2009 году, не претендует на полный охват поэтического творчества карельских авторов, скорее, она является серьезной ступенью для продолжения работы в направлении исследования литературного наследия поэтов прошлого и настоящего. Для Александра Ивановича это был колоссальный и кропотливый труд, которому он посвятил многие годы. В сборнике собраны стихотворения 75 поэтов. Несколько раз мы говорили с А. Валентиком о “Дереве песен” на этапе ее подготовки и уже после публикации, автор-составитель по-настоящему болел душой за то, чтобы издание осуществилось и обрело своего читателя. Неравнодушие, постоянная тревога за друзей, судьбу поколения, историческое развитие Карелии и России – то, что отличало Александра Ивановича от многих современников.
Вспоминаю, с каким эмоциональным надрывом Александр Иванович рассказывал о переживаниях военного детства – он воспринимал несправедливость очень остро, для него война навсегда осталась страшным злом, преступлением против человечности. Пронзительные и правдивые стихотворения А. Валентика о тех огненных, трудных днях – одни из самых важных в его творчестве. Они были неоднократно опубликованы в Петрозаводске и в Москве, положены на музыку Е. Шороховым. “Старая баржа” стала горьким символом военной лирики Карелии.
Александр Иванович Валентик был человеком совестливым, интеллигентным, который редко шел на конфликт, но всегда имел свое собственное мнение по разным вопросам. До недавнего времени он много работал, участвовал в различных издательских и общественных инициативах.
Не любил карьеристов, не гнался за успехом и наградами, не лукавил, не кривил душой, деликатно отходил в сторону, если сталкивался с чем-то не созвучным его моральным взглядам и принципам. В последние годы вел довольно уединенный образ жизни, уделял много внимания семье и близким людям, мужественно преодолевал физические недуги.
Будем помнить достойного человека светло и благодарно.
А. Валентик
Шестидесятники
Из маленькой клетки
нас выпустили…
в другую – побольше.
А мы закричали:
– Свобода! Свобода!..
Но ощущенье вольного мига
все же осталось –
и перелет тот короткий
мы прозвали с надеждою:
“оттепель”.
А дальше пошли холода…
И чтоб нам не грезились
жаркие страны,
клетку порой утепляли
и рисовали на стенах её
миражи.
И долго та стужа
была без прозванья.
Что странно.
Потом вдруг
её окрестили “застоем” –
и враз объявили весну.
Из клетки нас прогоняют:
– Летите! Весна!
А мы не летим –
мы летать не умеем.
И в клетку обратно – нам смерть.
И воля уже – нам не жизнь.
