Кивач

Клубилась, пенилась
                                   могучая вода,
и скалы влажные от грохота дрожали!..
Кивач не тот,
                        каким он был тогда,
когда им восхищался
                                  сам Державин.

Кивач — взрывали
                            для сплавных работ
и русло деревянное рубили
(его, конечно,
                     быстро укротили),
его и так и сяк потом кроили,
плотины ставили и воду отводили —
для общих нужд,
                      хозяйственных забот.
И вот уже,
                как лошадь в пенном мыле,
он бревна тяжеленные везет!

И долго было так:
                            из года в год…
К нему туристы часто приходили
и объективы жадно наводили
на оторопь больших
                          и малых вод.

В лоток спешила
                       быстрая вода
и бревна,
                словно рыб больших, тащила,
и в ней еще жила былая сила,
она мосты срывала иногда.

Но тот поток,
                        что в русле основном,
свисал лохмотьями,
                                и жалким он казался,
и камень дна бесстыдно обнажался,
и бездны бывшие проглядывали в нем.

…Старик, старик!
                        Теперь мороз любой
насквозь твое прохватывает тело,
и по щеке скользят оледенелой
скупые капли
                    влаги голубой.
И только по весне
                      ты чуть встаешь,
приподымаешься
                    и падаешь с обрыва
и медленно,
                    с волнующим надрывом,
былую песню вроде запоешь.

Но снег сойдет
                  и паводок сбежит —
вновь оголятся каменные «мощи»…
Вода лениво край скалы полощет
и в дальнюю дорогу
                      не спешит.