Ни луга, ни синего вира —
Поземка сечет валуны.
Здесь хватит снегов на полмира,
На сотню пустынь — тишины.
Но с нами в морозных окопах
Живут в первозданной красе
Дубы на заоблачных тропах,
Степные ромашки в росе,
И Волга черемухой машет,
И жимолость плещет в Орле:
Огромная Родина наша
На снежной карельской земле.
Здесь гибель фашистских дивизий,
Здесь мщение ночью и днем,
Долины и вьюжные выси
Прикрыты гремучим огнем.
И нет ничего нам роднее,
Чем снежная эта земля,
И в сполохах небо над нею,
И реки ясней хрусталя.
Нам в жизни еще доведется
Под вишнями спать у плетней,
В ковыльной степи из колодца
Поить полудиких коней;
Но всем, побывавшим на Лице,
На Каменной лысой горе,
Когда-нибудь Север приснится,
Леса в ледяном серебре,
И свист настигающей стали,
Лыжни стоверстная нить.
Суровые дальние дали.
Которых нельзя позабыть!
Село Сорока, 3 апреля 1944 года
