* * *
Над морем северным холодный запад гас,
Хоть снасти дальние еще пылали красным.
Уже звучал прибой и гальционы глас
Порывом осени холодным и ужасным.
В огромное окно с чудесной высоты
Я море наблюдал. В роскошном увяданьи,
В гармонии валов жило и пело ты,
Безумца Тернера тревожное созданье.
В тумане грозовом дышалось тяжело…
Вдруг слава лунная, пробившись, озарила
Фигуру рыбака, и парус, и весло,
И яростью стихий раздутое ветрило!
* * *
Над розовым морем вставала луна.
Во льду зеленела бутылка вина
И томно кружились влюбленные пары
Под жалобный рокот гавайской гитары.
– Послушай. О как это было давно,
Такое же море и то же вино.
Мне кажется будто и музыка та же…
Послушай, послушай,- мне кажется даже.
– Нет, вы ошибаетесь, друг дорогой.
Мы жили тогда на планете другой,
И слишком устали, и слишком мы стары
Для этого вальса и этой гитары.
ПЕСНЯ О ПИРАТЕ ОЛЕ
Кто отплыл ночью в море
С грузом золота и жемчугов
И стоит теперь на якоре
У пустынных берегов?
Это тот, кого несчастье
Помянуть три раза вряд.
Это Оле – властитель моря,
Это Оле – пират.
Царь вселенной рдяно-алый
Зажег тверди и моря.
К отплытью грянули сигналы,
И поднялись якоря.
На высоких мачтах зоркие
Неподкупные дозорные,
Бриг блестит, как золото,
Паруса надулись черные.
Солнце ниже, солнце низится,
Солнце низится усталое;
Опустилось в воду сонную,
И темнеют дали алые.
Налетели ветры,
Затянуло дали тучами…
Буря близится. У берега
Брошен якорь между кручами.
* * *
Вихри, вихри засвистали,
Судно – кинули на скалы;
Громы – ужас заглушали,
С треском палуба пылала.
Каждой ночью бриг несется
На огни маячных башен;
На носу стоит сам Оле –
Окровавлен и страшен.
И дозорные скелеты
Качаются на мачтах.
Но лишь в небе встанут зори,
Призрак брига тонет в море.
* * *
Гаснет мир. Сияет вечер.
Паруса. Шумят леса.
Человеческие речи,
Ангельские голоса.
Человеческое горе,
Ангельское торжество…
Только звезды. Только море.
Только. Больше ничего.
Без числа, сияют свечи.
Слаще мгла. Колокола.
Черным бархатом на плечи
Вечность звездная легла.
Тише… Это жизнь уходит,
Все любя и все губя.
Слышишь? Это ночь уводит
В вечность звездную тебя.
СИРЕНЫ
Летела песнь сирен… Вдали по островкам
Мелодия любви вздыхала непрерывно,
Желания текли в гармонии призывной,
И слезы на глаза просились морякам…
Летела песнь сирен… Томились паруса
У скал, плененные душистыми цветами,
И в душу кормчего, отражены волнами,
Все звезды, всю лазурь вливали небеса.
Летела песнь сирен… Их голос из воды,
Рыдая с ветерком, звучал нежней и глуше,
И в пеньи был восторг, где разбивались души,
Как после дня жары созрелые плоды.
Таинственная даль миражами цвела,
Туда летел корабль, окутанный мечтами,
И там – видение – над бледными песками
Качались в золоте влюбленные тела.
В растущем сумраке, прозрачны и легки,
Скользили под луной так медленно сирены
И, гибкие, среди голубоватой пены
Серебряных хвостов свивали завитки.
Их плоти перламутр жемчужной белизной
Блистал и отливал под всплесками эмали,
Нагие груди их округло подымали
Коралловых сосков приманку над волной.
Нагие руки их манили на волнах,
Средь белокурых кос цвела трава морская, –
Они, откинув стан и ноздри раздувая,
Дарили синеву там, в звездных их глазах.
Слабела музыка… Над позолотой струй
Лилось томление неведомого рая!
Мечтали моряки, дрожа и замирая,
Что бархатный сомкнул их очи поцелуй.
И до конца людей, отмеченных судьбой,
Тот хор сопровождал божественно-мятежный,
На снеговых руках баюкаемый нежно,
Сияющий корабль скрывался под водой.
Благоухала ночь… Вдали по островкам
Мелодия любви вздыхала непрерывно,
И море, рокоча торжественно и дивно,
Свой саван голубой раскрыло морякам.
Летела песнь сирен… Но времена прошли
Счастливой гибели в волнах чужого края,
Когда в руках сирен, блаженно умирая,
Сплетенные с мечтой тонули корабли.
* * *
Балтийское море дымилось
И словно рвалось на закат,
Балтийское солнце садилось
За синий и дальний Кронштадт.
И так широко освещало
Тревожное море в дыму,
Как будто еще обещало
Какое-то счастье ему.
* * *
Уж рыбаки вернулись с ловли
И потускнели валуны,
Лег на соломенные кровли
Розово-серый блеск луны.
Насторожившееся ухо
Слушает медленный прибой:
Плещется море мерно, глухо,
Словно часов старинных бой.
И над тревожными волнами
В воздухе гаснущем, бледна,
За беспокойными ветвями –
Приподнимается луна
