И вновь черёмуховый цвет,
и напролёт все ночи – белы,
и северный негромкий свет
дома качает в колыбели;
и деревенька сладко спит,
и дух черёмуховый льётся
и ничего не остаётся,
как полной грудью воздух пить.
И вновь черёмуха в цвету –
седеет, как седеют люди,
и бьёт листвою высоту
и аромат её повсюду.
И я с кукушкою года
считаю. Пусть она обманет.
И так черёмуха дурманит,
что всё иное – ерунда.
Пусть я состарился почти,
но кровь моя не охладела –
лишь стал спокойней. Обрести
мои года успели зрелость.
И я, отбросив суету,
вернулся к отчему порогу,
где невесомо тянет к логу
черёмуха свою фату.
И мнится мне, что где-то тут
я встречу юность непременно…
Но ожидания солгут:
возврата нет годам весенним.
Кукушка счёт ведёт годам,
черёмуха снежит на землю,
и я кукушке молча внемлю,
и вьюга льнет к моим ногам…
Перевод Г. Чернобровкина
