Неслись, ощетинясь
И пасти оскаля,
Сбивались, садились,
Видать, приустали.
Менялся передний,
Снега пробивая,
Молчали деревья,
Ветвями кивая.
Особенно трудно
В преддверии схватки,
Не будет секунды
На перезарядку.
Пора уж стрелять,
Но, хоть волки устали,
Патронов лишь пять,
А ведь шестеро в стае.
Когда он, к ним выйдя,
Вблизи оказался,
Тогда он впервые
Заколебался.
Порой мы напрасно,
Не зная смущенья,
Увидя опасность,
Меняем решенье.
И в бой не вступая,
Быть может, заране
Кого-то бросаем
Волкам на закланье…
Гремел каждый выстрел
Раскатно и долго,
И страхом был выстлан
Путь каждого волка.
И хрип, и рычанье
В ветвях застревали,
И сосны качали,
Смутясь, головами
И видели с неба
Тяжелые спины,
Папахи из снега
На брови надвинув.
Пять выстрелов точных,
И нет больше стаи.
Лишь эхо хохочет,
Весь лес облетая.
И нужно схватиться
С оставшимся волком…
Ни ветра, ни птицы,
Ни шороха в елках.
Тревожен и злобен
Был взгляд у шестого,
Он встал на изломе
Сугроба крутого.
И шерсть была дыбом,
И зубы светились.
Клубящимся дымом
Поземка стелилась.
Волк знал,
Что стрелять
Человек уж не будет,
Волк мог бы удрать
От руки правосудья –
Метнуться в тайгу,
В полумраке растаять…
Но здесь на снегу
Полегла его стая.
Кто видел воочью, –
Забыть уж непросто
Решительность волчью
И волчье упорство,
И волчью горячность,
И преданность стае…
А сумерки, прячась,
Легли за кустами.
И тени зловеще
Сплелись у пригорка.
Казалось, что вечно
Единоборство.
Скорбя и жалея,
Согнулись откосы,
Смертельно белея,
Молчали березы,
И сосны, уставясь,
Молчали сурово.
Охотник, шатаясь,
Возник из сугроба.
На лыжи вставал он
В крови и лохмотьях…
Событий хватало
На волчьей охоте.
Где можно проверить –
На что же ты годен,
Где можно поверить
Извечной природе,
Где можно поверить
В судьбу человека,
И в сильного зверя,
И в зимнее эхо.
Где некуда деться
От волчьего воя,
Где мечется сердце
И крепится воля.
Где вязки снега,
И где жизнь человека
Вдвойне дорога
После ночи и снега.
