Антология женской поэзии

25.08.2005
Татьяна СОЛОМАТИНА. Москва – Москва, или Хроники одной летней недели

Давненько не давали мне покоя лавры Венедикта Ерофеева. Ну, чем я хуже Веньки? — размышляла я, в очередной раз принимая дозу алкоголя. Излагать связно — умею, вселенскую философскую тоску по мере усугубления состояния (сообразно БГ) — испытываю. Путешествую периодически. В периоды путешествий употребляю напитки с градусом, рекомендованным создателем периодической системы. Литературой интересуюсь. Философии с теологией не чужда. Даже пьесы писала в детстве… Решено. Памяти легендарной личности Венедикта Васильевича Ерофеева, занимающего не последнее место в российской словесности 20-го столетия. Памяти замечательного философа нигилистическо-пофигистической школы и мыслителя вселенского масштаба я и посвящаю эти свои «питьевые записки». С некоторыми, безусловно, оговорками. Во-первых, я — женщина. Во-вторых, не употребляю коктейль «Слеза комсомолки», равно как «Ханаанский бальзам», «Дух Женевьевы» и «Сучий потрох». И даже, к стыду своему, не знаю способов очистки политуры! Посему хочу напомнить любезному читателю (ежели таковой отыщется), что заметки сии не есть подражание. Они суть посвящение.

Балаклава – Севастополь.
…мы отбываем в Севастополь на такси. В «Севастополь, Севастополь, неприступный для врагов. Севастополь, Севастополь — город русских моряков!». Или украинских? Кто разберет? Севастопольцы настаивают, что русских. Впрочем, кто интересуется темой, прочитайте рассказ «72 метра» Александра Покровского или посмотрите одноименный фильм Владимира Хотиненко. Если моего любезного читателя интересует статистика, могу сообщить данные 2004 года: граждан Украины в Севастополе проживает 359 130, России — 11 889, других стран СНГ — 758. А также тот факт, что Севастополь — крупнейший незамерзающий морской торговый, рыбный порт, промышленный, научно-технический, рекреационный и культурно-исторический центр юга Украины, расположенный в юго-западной части Крымского полуострова. Если вас интересует политика, сообщу, что политическая арена полна всяческих разборок. На которые я плюю. «И тьфу на вас, наконец! Лучше оставьте янкам внегалактическую астрономию, а немцам — психиатрию. Пусть всякая сволота вроде испанцев идет на свою корриду глядеть, пусть подлец африканец строит свою Асуанскую плотину, пусть строит, подлец, все равно ее ветром сдует, пусть подавится Италия своим дурацким бельканто, пусть!…» А политики — политикой. Я интересуюсь историей, культурой и литературой. И спиртным. И где бы голову в Севастополе приклонить…
Таксист подвозит нас к гостинице «Украина», которая в проспекте гордо именует себя «полностью реконструированным трехзвездочным отелем, прекрасно подходящим как для проведения встреч и семинаров, так и для отдыха. Выгодное расположение в центре города. Гостиница предлагает 100 удобных номеров с индивидуальным дизайном. Для ценителей комфорта — апартаменты и люксы. Квалифицированный персонал сделает ваш отдых приятным». И вот нам, редкостным любителям комфорта, квалифицированный персонал в виде администраторши уютным мягким голосом сообщает, что горячая вода подается с семи до девяти утра. В виде исключения для особых любителей комфорта. И на кой хрен, скажите, мне «апартаменты с индивидуальным дизайном» в таком случае? Ну я, пожалуй, сей факт еще осознаю. Психика крепкая. А вот «иностранный гость» — он ведь может и не осознать. И испытает такой вот иноземный любитель комфорта невероятное презрение к славянам постсовковым и трем звездам их — не меньшее… Ладно, чего уж там снобствовать. Время 0:30. Посему, вздрогнув под холодным душем, окончательно протрезвев, отправляемся в объятия Морфея.
И снится мне сон про «бело-синий город мой далекий..». Про двух девочек. Урожденную Горенко и урожденную Девель. Одна из которых моему любезному читателю более чем известна под фамилией Ахматова. А вторая, возможн, и нет. Под фамилией Алексеева.
Все глядеть бы на смуглые главы
Херсонесского храма с крыльца…
(Анна Ахматова)
Солнцем позолоченное детство…
И легкий парус в лиловатом море.
(Лидия Алексеева)
И так хорошо им там, в моем сне, этим замечательным талантливым девочкам. Так им так спокойно и весело у синего моря. Одной в Одессе. Другой в Севастополе. Встретятся они позже. В 1916 году, когда Анна Андреевна, будучи уже признанным поэтом, жила в Севастополе около полугода после смерти своего отца. Купаются себе девочки в море и даже не подозревают, что обе происходят из одного рода Горенко. Дед Ахматовой и прадед Алексеевой, полковник Антон Горенко, участник обороны Севастополя в 1854–55 годах. А отец его, Яков Горенко — участник Бородинского сражения и похода в Париж 1812–13 годов. Вот такая общая родословная двух поэтов. Жизнь их сложилась по-разному. Я не вправе судить, кто был счастлив, а кто — нет. Да это и ни к чему. Ахматова осталась на родине. Семья Алексеевой покинула родину вместе с армией Врангеля осенью 1920 года, и последние сорок лет своей жизни она прожила в США, где была достаточно известна. Но «запах моря и полыни» Лидия Алексеева не забыла, и во всех пяти сборниках ее стихов есть Севастополь. И море. И горы. Но в моем сне девочки играют вместе на пустынном пляже ранним утром, обласканные солнцем, и я слышу их веселый смех. Я же вижу сон. А во сне все возможно…