Статья “Детский поэт и орнитолог-любитель Павел Николаевич Барто” (1904-1986) опубликована: Русский орнитологический журнал 2022, Том 31
Автор: Евгений Эдуардович Шергалин
Мензбировское орнитологическое общество. E-mail: zoolit@mail.ru
Материал предоставлен для публикации автором. Фотографии и подписи к ним подготовлены автором материала Е.Э. Шергалиным.
Несколько поколений советских детей выросли на стихах двух Барто: Агнии (1907-1981) и Павла (1904-1986). Их слава гремела на одну шестую часть суши. Девичья фамилия Агнии была Волова, а имя и отчество – Гитель Лейбовна. Барто она стала по своему первому мужу. С этой фамилией к ней пришла известность и после развода с Павлом Николаевичем она оставила фамилию себе, поменяв также имя и отчество с Гитель Лейбовны на Агнию Львовну.
Её первый супруг – тоже поэт, менее знаменитый, но не менее талантливый, чем она, Павел Николаевич Барто родился в Москве 4 ян-варя 1904 года и ушёл из жизни 23 октября 1986 года в возрасте 82 лет в этом же городе. По матери он был обрусевшим немцем, а по отцу имел шотландские гены. Его прадед шотландский дворянин Якоб (Джейкоб) Барто (Bartho) приехал искать счастья в Россию в середине XIX века.
У Якоба была двое сыновей и одна дочь. Один из сыновей – Ричард Яковлевич – сохранил британское подданство и вероисповедание, но женился на русской даме Лидии Петровне Севрюгиной. У них родился сын Николай Ричардович (1865-1931). Его сёстры стали известными балеринами, которые широко гастролировали по миру, включая далёкую Австралию. Сам Николай стал инженером и работал управляющим круп-ных заводов. Сначала Николай Ричардович женился на Марии Дмитриевне Лупандиной, но она умерла 27 лет от роду, успев родить лишь одного сына. После этого Николай Ричардович женился вторично на обрусевшей немке Лидии Эдуардовне (Эриховне) Виллер. В этом браке у них родились дочь Евгения и двое сыновей: Ростислав и Павел, который был был младшим ребёнком в семье Барто. Такова генеалогия их рода, которому в сети Интернет посвящён прекрасно оформленный сайт на английском и русском языках*.
Таким образом Павел Николаевич появился на свет в потомственной интеллигентной семье с богатейшими культурными традициями. Его родные тёти – знаменитые балерины Лидия Барто-Нелидова, основательница первой в Москве частной хореографической школы, и Екатерина Барто, привлёкшая во время заграничных гастролей внимание ценителей балета. Старший брат Ростислав – профессиональный худож-ник. Атмосфера дома, где рос маленький Павел, была полна музыки, в семье знали и любили литературу и живопись. Всё это не могло не оказать влияние на формирование творческой личности поэта, именно от-сюда, от органической слитности музыки, движения, красок – изящество, образность, выразительность в стихах Барто.
В юности Павел занимался балетом в студии своей тёти Лидии Ричардовны Нелидовой, в которой и познакомился со своей будущей женой Агнией Воловой, которая взяла в браке фамилию мужа.
Первые свои стихи, получившие известность, в том числе «Девочка-чумазая» и «Девочка-рёвушка», Павел Николаевич написал вместе с Агнией Львовной. В этих книгах также присутствуют образы зверей и птиц, в чём, несомненно, заслуга и вклад Павла Николаевича. Но справедливости ради нужно вспомнить, что и Агния Львовна с детства была близка к животным, поскольку выросла в семье ветеринара.
После развода Агния запретила Павлу издавать детские стихи под своей фамилией. Предлагала даже сменить фамилию, сказав: «Весь Союз знает только Агнию Барто, других Барто не надо». Со временем, однако, Павел Николаевич ослушался наказа своей бывшей супруги.
Павел Николаевич участвовал в работе Первого Всесоюзного съезда писателей и состоял членом Союза писателей с 1935 года.
У Павла Николаевича было два активных периода публикаций, хотя сочинял стихи он всю свою жизнь. В 1920-е и 1930-е годы из под его пера вышли стихи «Толстуха куцая» (1926), «Гришкины игрушки» (1927), «Про кота Федьку, ежа Хавроську и белую мышку» (1928), «Посол» (1930), «Поход за змеями» (1936). Потом последовал почти 40-летний перерыв, а в 1970-е и 1980-е годы издательство «Детская литература» порадовало детей бывшего СССР выходом четырёх сборников стихов П.Н.Барто: «Птичий хоровод» (1976), «О чём поют птицы» (1981), «Птичьи разговоры» (1982), «Пусть поют птицы» (1985).
Как видно по названиям этих книг, в основном они посвящены птицам. Дело в том, что Павел Николаевич был заядлым орнитологом-любителем. Он очень хорошо знал птиц и, видимо, именно по этой причине его стихи про утят были написаны блестяще, легко и просто, но с такой любовью и теплом, как будто их автор сам был настоящей мамой-уткой. Однако выражаясь орнитологическим языком, «селезнем» он сам был очень активным. После Агнии Львовны он был женат ешё трижды. Ни-чего не попишешь – это удел многих творческих личностей. Вторая супруга Павла Николаевича Любовь Васильевна Севей имела швейцарское происхождение. С третьей супругой с чисто русским именем и отчеством Евдокией Ивановной он прожил 20 лет. Четвёртой его супругой стала Рената Николаевна Виллер, с немецкими, как и его мать, корнями, с которой он прожил 25 лет до самой своей смерти. Она доводи-лась ему кузиной. В браке с Любовью Васильевной у них родились три дочери: Марина (1932 года рождения, мать протоиерея Артемия Владимирова), Сюзанна (1934) и Анна (1937). Сюзанна стала актрисой, а её мужем был Дмитрий Михайлович Серов, внук художника Валентина Александровича Серова (1865-1911). Примечательно, что старший брат Павла Ростислав Барто стал известным живописцем и иллюстратором детских книг и в 1934 году в журнале «Юный натуралист» была размещена совместная публикация братьев Барто.
Послужной список Павла Николаевича Барто очень витиеват и зигзагообразен, как и вся история нашей страны. Сначала он окончил реальное училище Воскресенского в Москве. В 1920-1922 годы он служил помощником при штабе Командующего всеми морскими силами молодой Республики Советов. В середине 1920-х годов он, начав писать стихотворные миниатюры, стал активно сотрудничать с издательствами, выпускающими литературу для детей. С 1931 года он сотрудник Лаборатории физиологии развития при Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук (ВАСХНИЛ) и студент биологического отделения медицинского факультета Московского университета. Одновременно работал лектором по распространению естественнонаучных знаний в культпросвете Московского зоопарка. С 1937 года работал в Детгизе (Детском государственном издательстве). В 1940 году учился на курсах при Военно-политической академии. В годы Великой Отечественной войны он служил на Северном флоте, будучи редактором газеты Северного флота «Краснофлотец», и был уволен в запас в 1960 году в звании капитана. После войны, чтобы где-то числиться, но иметь возможность заниматься любимой литературной работой, он трудился садовым рабочим на комбинате декоративного растениеводства. В конце 1940-х и начале 1950-х годов Павел Николаевич увлекался биологией, в которой черпал материалы для своего творчества. В Москве он родился и умер, а проживал по адресам: Большевистский переулок, 4 и Олимпийский проспект, 22.
Павел Николаевич был участником многих Всесоюзных орнитологических конференций и симпозиумов, в работе 18-го Международного орнитологического конгресса в Москве в августе 1982 года. Состоял чле-ном Московского общества испытателей природы и Всесоюзного орнитологического общества. Он переписывался с орнитологом В.В.Бианки, зоологом и телеведущим Н.Н.Дроздовым, филологом Д.С.Лихачёвым, детским писателем-анималистом Н.Е.Чарушиным и многими другими деятелями культуры. В архиве поэта в Московском центральном музее-архиве личных собраний есть книги и нотные записи Павла Николаевича с дарственными надписями от известных людей России: писателей, композиторов, учёных: Ф.А.Абрамова, А.Л.Барто, Б.Л.Пастернака, А.Н.Пахмутовой, Т.Н.Хренникова.
Известная поэтесса Римма Фёдоровна Казакова (1932-2008) пишет: «Павла Барто – автора лирическо-познавательной книги “Птичьи разговоры” – в большинстве случаев знают как первого мужа известной поэтессы Агнии Барто. Мало кому известно, что он был детским поэтом-орнитологом. Его перу принадлежат более восьми десятков стихотворений о пернатых. И мало кто помнит, что слова к популярной в годы молодости наших бабушек и дедушек песне “Журавли” (Высоко летят / Под облаками / И курлычут / Журавли над нами…) тоже написал Павел Барто.
В книгу “Птичьи разговоры” включены 16 стихотворений, каждое из которых посвящено одному виду птиц. По сути это уникальная краткая поэтическая энциклопедия, в которой поэзия и лирика естественным об-разом соединены с научным описанием повадок, внешнего вида, особенностей конкретных птиц. Каждое из стихотворений может по праву занять почётное место в учебниках и литературы, и зоологии.
Кроме познавательной ценности, стихи Павла Барто имеют ещё одно неоспоримое достоинство: они могут быть полезны логопедам. Автор воспроизводит строй птичьих песен, и уникальные сочетания звуков послужат отличной тренировочной площадкой для малышей. Например: “Целый день трещат чечётки: / “Чёт и нечет, / Нечет, чёт!” Или: “Славка – шустрый говорунчик: / ”Ви-чер-ри!.. / Чер-ри! / Чер-рун-чик!”.
Художник Евгений Рачёв со знанием дела нарисовал птичьи портреты в привычном природном окружении и тем самым придал законченность этому научно-поэтическому сочинению. Книга рекомендуется детям дошкольного и младшего школьного возраста. “Павел Барто – тот добрый птицелов, который “ловит” птиц не силками для тесной клетки, а кончиком своего тонкого пера…»**
Пеночка-весничка (Стихи П.Барто, музыка Н.Нолинского)
Маленькая птичка –
Пеночка-весничка –
Вьёт гнездо-шалашик
Лёгкий травяной.
Чтоб малыш не вымок,
Крыша из травинок:
Дождик здесь не страшен
И прохладно в зной.
Пеночка-родитель –
Опытный строитель:
Сделан выход сбоку,
Под навесом вход.
У гнезда стоите,
На гнездо глядите —
За травой высокой
Кто ж его найдёт?!
Прощальная песенка веснички (стихи П.Н.Барто)
О том ли нам напоминая,
Что наступает листопад,
Звенит с утра синичья стая,
Роняет листья старый сад…
Вдруг тихо пеночка-весничка,
Открыв былой весны страничку,
Пропела в тающей листве
Привет прозрачной синеве…
И выцветающая песня
За поредевшею листвой
Не есть ли самый верный вестник
Прощанья лета с синевой?
Свиристели (Стихи П.Барто, музыка В.Пьянкова)
К нам с ветрами прилетели
Стайки ярких свиристелей.
Налетели свиристели –
В сто свирелей засвистели.
Пусть метель, как старый мельник
Белит сосны, белит ельник –
Много ягод свиристелям
Заготовил можжевельник;
Есть крушина, есть калина,
А у старого овина
Стынет в инее рябина.
Как пришла пора метелей,
Налетели свиристели,
Засвистели, засвистели –
Всё до ягодки поели.
За два года до своей смерти, в 1984 году, Павел Николаевич вы-пустил книгу «О чём поют птицы» с пластинкой с записями песен на его стихи для детей младшего и среднего школьного возраста.
Вот как описывает советский поэт и переводчик, критик, литературовед Лев Адольфович Озеров (1914-1996) сотрудничество композиторов с поэзией П.Н.Барто. «Стихи Павла Барто композиторы охотно и часто кладут на музыку. А.Гречанинов и Н.Нолинский, В.Мурадели и М.Раухвергер, М.Бак и Т.Попатенко, Т.Смирнова и В.Кикта, Н.Александрова и В.Пьянков – таков вовсе не полный перечень композиторов, с которыми работал Павел Барто. Но мелодические ресурсы его стихов далеко не исчерпаны. Птицы возвращают нас к детству, к весне жизни, к началу дней. В светлом поэтическом мире Павла Барто и ребёнок, и взрослый чувствуют себя одинаково легко и непринуждённо, не замечая разницы в возрасте. Как не ощущает возраста сам поэт, хотя он перешагнул порог своего восьмидесятилетия»***.
Павел Николаевич Барто скончался 23 октября 1986 года и похоронен в Москве на Введенском (Немецком) кладбище.
Его нет с нами уже 36 лет, а российская детвора продолжает познавать удивительный мир пернатых по его книжкам. Как сам Павел Николаевич читает собственных стихи о птицах можно послушать в Интернете****, а со всеми книгами П.Н,Барто можно бесплатно познакомиться в оцифрованном архиве национальной электронной детской библиотеки*****.
* http://www.bartofamily.org/page26.html
** Подробнее: https://www.labirint.ru/books/525090/
Стихотворения П. Н. Барто из книги “Птиэзия”: сборник стихотворений, поэм и песен о птицах / Ред.–сост. С.В. Мотин; Мемориальный дом-музей С.Т. Аксакова. – Уфа: издатель А.А. Словохотов, 2024. – 528 с.
АИСТЫ И АИСТЯТА (П.Н. Барто)
На каком языке
Объясняются аисты?
По весне налегке
К нам они возвращаются.
Сколько рек и озёр
Под крылами их пройдено.
Аист крылья простёр
Над любимою Родиной…
Прибыл аист весной,
Жил сперва в одиночестве
И в гнезде над сосной
Ладил ветки для прочности.
Но однажды в свой дом
Он вернулся не с веткою –
Опустился в гнездо
С белоснежной соседкою.
Бил поклоны он ей,
Клювом дробненько щёлкая,
Объяснялся он с ней
Мелодичной трещёткою.
А поздней, на сосне,
Где их ветры сосватали,
Дом, дивясь новизне,
Вдруг расцвёл аистятами.
Птичий праздник такой –
Он не только для аистов.
Всем селом за рекой
Был подхвачен как праздненство.
Аист – птица любви,
Добрый вестник рождения!
Каждый дом одари
Торжеством обновления!
КРЫЛАТАЯ ПЕСЕНКА БЕКАСИНОГО ПЕРА (П.Н. Барто)
Сверкая светлым боком,
И рыж и долгонос,
Бекас над лугом мокрым
Себя к заре занёс.
Кружа по дальним далям,
Всё глубже ввысь и ввысь,
Вдруг по крутой спирали
Бекас сорвался вниз.
И в вихревом сниженьи
К земле от первых звёзд
Нам с ветром в опереньи
Свирель зари занёc.
КРАСНОЗВЕЗДНАЯ ВАРАКУШКА (П.Н. Барто)
У красавицы варакушки
На груди лазурь, как в ракушке.
В ту лазурь природой вкраплено
Алых зорь сверканье каплями…
Эта птица необычная,
Говорунья стоязычная,
Пропоёт в прилётной речи нам,
Что в пути далёком встречено.
ВЕРТИШЕЙКИ (П.Н. Барто)
В дупле у пёстрой вертишейки
Птенцы покручивают шейкой,
Язык высовывают клейкий, –
На всех шипят сердитой змейкой.
КРАСНОШАПОЧНЫЙ, ИЛИ КОРОЛЬКОВЫЙ, ВЬЮРОК (П.Н. Барто)
Где сквозь лето снега
С крутизны на луга
Рододендронов тащат охапки,
Сам похож на цветок
Корольковый вьюрок –
Буро–жёлтый, в оранжевой шапке,
Глаз почти не видать!
Шалунишке под стать,
Спрятал их под своей тюбетейкой…
Где кустарник полёг,
Вдруг вспорхнёт огонёк, –
Звук услышим волшебной жалейки.
ВЫПЬ (П.Н. Барто)
Точно пруд стараясь выпить,
В воду клюв опустит выпь
И вопит в ночи до хрипа,
Всколыхнув разводий зыбь.
Выпь гудит на всю округу,
Слышен рёв издалека –
Выпь зовёт свою подругу,
Но она тропой упругой
Скрылась в чаще тростника.
В лунных бликах неприметна,
Вскинув к звёздам острый клюв,
На гнезде шипит ответно,
Чуть крылами шевельнув.
Мрачен нрав у птицы дикой:
Зорко смотрит в узкий лаз,
Колет клювом, словно пикой,
С места метит в самый глаз…
Утром лунь кружит воронкой,
Службу здесь несёт свою.
В камышах летит сторонкой:
Глаз луня затянут плёнкой –
Выпью выбит он в бою.
ПОЛЯРНАЯ ГАГАРА (П.Н. Барто)
В час прилива, с лёту, с ходу,
Окунись, гагара, в воду,
И, нырнув поглубже вниз,
Быстрой тенью понесись, –
Океан – твоя стихия!
Ты пронзи струи литые,
И, скользя за рыбой вслед,
С нею вынырни на свет!
Мчись, полярная гагара,
В льдистых отблесках Стожаров –
По водам, сквозь бег веков,
Сея жемчуг пузырьков…
Светят сотни звёзд в плеяде, –
Звёздный след в твоём наряде.
ПРОЩАНЬЕ ГАЛОК С ГРАЧАМИ (П.Н. Барто)
Мчатся тучи клочьями, –
Дождик днём ли, ночью ли, –
– Всё перо промочено, –
Гомонят грачи.
Расставаться с галками
В час разлуки жалко им, –
Встрёпаны, всклокочены, –
Снег прошёл в ночи! –
Гляньте, галки, – по полю
Стужа лужи штопает,
Скоро белой проседью
Землю обовьёт.
Птицы вы оседлые,
Вам морозы ведомы
Но не ждёт вас осенью
Трудный перелёт.
Месяцами зимними
Станут ночи длинными,
Ветви льдом окованы,
В них ли ночевать?
Вам жильё даровано
Крышами домовыми,
А грачам положено –
Дальше кочевать.
ГАРШНЕП (П.Н. Барто)
В детстве мне казался страшным
К ночи в небе конский цокот.
Знал ли я?
То птица гаршнеп
Ввысь взлетал с весенним током.
Будто конь над тёмным лесом
Вдруг рассыплет дробный топот,
И в скольжении отвесном
Где–то топот тот потопит.
Пусть весной не спится птицам –
Детям конь волшебный снится.
ГЛУХАРЬ (П.Н. Барто)
Тишина таинственная ночи,
Только сонной птахи
Тихий стон…
Лес застыл.
Нарушить сна не хочет,
Но прищёлкнул кто–то…
– Сон – не в сон! –
Будто нож о камень
Кто–то точит –
Древний скрежет
Слушает рассвет…
Бой сопернику
Глухарь пророчит –
Так – с весны у них –
Из века в век.
Грузный, сел в качели хвойных веток –
Весь кипенье в утренний мороз –
Родич птицы каменного века
Над собой тугой встопорщил хвост…
Крыльев мощный шум,
Сугроб примятый…
Здесь, в преддверье будущих побед,
Краснобровой птицей бородатой
На снегу
Крылом прочерчен след.
ГОРИХВОСТКА САДОВАЯ (П.Н. Барто)
Чей напев, с концовкой разной,
То синицей прозвенит,
То весничку передразнит,
То зарянку повторит?
Чёрно–ржавая манишка,
Подвижной с рыжинкой хвост…
На селе любой парнишка
Сразу скажет: – Горихвост! –
Чуть зари зажглись полоски,
Ветром тронут лёгкий лист,
Дрогнул голос горихвостки –
Переливы полились…
Даже в дождь, уже в апреле,
Как свирели перебор,
Узнаём сквозь звон капели
Ранней птахи разговор.
ГОРИХВОСТКА–ЧЕРНУШКА (П.Н. Барто)
Народ недаром говорит:
«У горихвосток хвост горит –
Они хвостом зарю растопят»;
Их голосок – что первый луч,
Коротких зорь певучий ключ –
Людей к труду с утра торопит…
Ещё не теплился очаг
И дым трубу не красил сажей, –
На крыше столбиком торчат
Чернушки – мать с отцом – на страже.
Их птенчик, хвостиком дрожа,
Впервые сел на черепицу.
Взлетели мигом сторожа –
В тревожный мир выводят птицу.
Не ведал их малыш врагов –
Гнездо под крышей было свито,
Дом им дарил надёжный кров,
А человек был их защитой.
КОЛЬЧАТАЯ ГОРЛИЦА (П.Н. Барто)
За окном взлетают горлицы –
Фр–фр–фр!.. – и сядут рядом.
Не зима, чтоб зябко горбиться, –
Все весне крылатой рады!
На крыльцо с берёз спланируют,
Хвост у горлиц в лентах, веером, –
Лёгкость гордо демонстрируют
В вираже своём уверенном.
Всё воркуют, будто с просьбами:
«Не гоните!» – обращаются.
Возле дома, за берёзами,
Строить гнёзда не смущаются.
За окном взлетают горлицы –
Фр–фр–фр!.. – и сядут рядом.
Не зима, чтоб зябко горбиться, –
Все весне крылатой рады!
ДРОЗД–БЕЛОБРОВИК (П.Н. Барто)
Сумрак утра
Романтический…
Белобровик
С давних пор
Тихой гаммой
Хроматической
Рано будит
Птичий хор.
ДРОЗД–ДЕРЯБА (П.Н. Барто)
Скупой на песню дрозд–деряб, –
Не то, что щедрый певчий дрозд.
Не пропоёт двух раз он кряду,
Хотя напев его не прост.
В тиши лесной, когда в ударе,
Над старой елью иль сосной,
Под стать торжественной фанфаре,
Звучит его призыв весной…
Большой любитель поздних ягод,
Он гость у нас до октября.
В ветвях рябины скачет рядом,
Тугие гроздья теребя.
ПЕВЧИЙ ДРОЗД (П.Н. Барто)
Мне казалось всегда:
На груди у дрозда
Птичьих песенок ноты
Разбросаны.
Не читая тех нот,
На заре он поёт,
Утро… вечер встречая
Расспросами.
Словарём даровит,
Как стихи говорит,
Оглашая окрестности
Трелями.
Две строфы подарит,
Замолчит… повторит…
Птичий контур очерчен
Над елями.
ЧЕРНЫЙ ДРОЗД (П.Н. Барто)
Бурлит ручей бурунчатый
Под льдинкой навесной.
О чём, о чём раздумчиво
Вещает дрозд весной?
Бегут в струе бубенчики,
Бормочут подо льдом,
Дорогою ступенчатой
Звенят о том о сём…
Пути все перекрещены,
Но с натиском волны
Змеятся по льду трещины,
Открыть проход должны.
Так под корой кленовою,
Берёзовой корой,
Ожив с весною новою,
Растёт живой прибой.
Ударит хмелем в голову,
По жилочкам пойдёт…
Дуб расцветёт, как смолоду –
Забыл и вёснам счёт!
Бурлит ручей бурунчатый
Под льдинкой навесной,
О том и дрозд раздумчиво
Вещает нам весной.
ДЯТЕЛ–ЖЕЛНА (П.Н. Барто)
Любо дятлу–желне
На щербатой сосне
Или бурями
Срубленном дубе
На высокой волне
Просигналить весне:
В ствол упругий
Ударить, как в бубен.
Любо дятлу–желне
Прогреметь в вышине,
К тёмной ели
Прилипнув магнитом;
Он доволен вполне,
Что в лесной тишине
Дробной трелью
С весной
Говорит он.
ЗЕЛЁНЫЙ ДЯТЕЛ (П.Н. Барто)
В широколиственных лесах –
Красив, проворен, статен,
В ермолке красной, при усах
Весной зелёный дятел.
Укрыт листвой, в дупле – корой,
И в травах незаметен.
Хохочет хрипло он порой,
Врага дурача этим.
Но только осень в лес войдёт –
Откроет настежь двери, –
Как ветер свеет лист вразлёт
И… обнажит деревья.
Погас в лесу былой уют –
Притих зелёный дятел.
Ему собратья знать дают:
– Заметен стал некстати!
Не дует дятел в красный ус:
– Я в муравейник заберусь,
Под снегом заночую!
На красный ус
Найдётся кус,
А нет – в дорогу соберусь,
Южнее откочую!
ПЁСТРЫЙ ДЯТЕЛ (П.Н. Барто)
В яркой шапке пёстрый дятел,
Корольков, синиц приятель,
Барабанит в мёрзлый ствол:
«Эй, компания, – за стол!
Подбирайте меж соринок
Кто жуков, а кто личинок, –
Клад разведан под корой,
Открывайте пир горой!»
И на зов летят синички –
Две московки, три чумички,
Стайкой гайки–пухлячки,
Молодёжь и «старички».
Продолбил гнилушку дятел,
А в дупле тепло, как в хате;
Пусть снаружи холод, снег, –
Есть продрогшему ночлег!
Заглянула в дом чумичка,
Королёк – с напёрсток птичка,
Забрался в дупло пухляк,
Только поползень, чудак,
Свистнул звонко:
«Ты бы, дятел,
Вход чуть–чуть законопатил!»
ЖАВОРОНОК (П.Н. Барто)
В ямке от копыта
Трав степных витель:
Жаворонком свита
Спаленка–постель.
Здесь подружка скрыта,
К ней несётся трель:
Круто другом свита
Песенка–витель;
Высоко он вьётся,
Чуть дрожа, замрёт,
Тихо покачнётся,
Вкось крылом черкнёт.
Песня льётся,
Оборвётся –
С высоты спадает нить:
Время птице
Возвратиться
И в гнездо стрелой скользить.
ЖУРАВЛИ (П.Н. Барто)
Высоко летят под облаками
И курлычут журавли над нами.
Вдаль скользя по ветру лёгкой тенью,
Тают птицы в синеве осенней…
В путь неближний провожать их выйдем,
Им простор земли далёко виден:
Ленты рек, озёр разливы…
«До свиданья, птицы, путь счастливый!»
Клином в небо поднялись высоко,
Вольным воля на пути широком,
И летят не только днём, а ночью;
Видел кто–то, не во сне, воочью:
В звёздном свете, от земли неблизко,
Появились вдруг на лунном диске
И мерцали, шевеля крылами,
Журавли над спящими полями.
ЗИМОРОДОК (П.Н. Барто)
Засверкал, как самородок,
По–над бродом зимородок.
На него с горы глядишь –
Сверху зелен,
Снизу – рыж;
Лоскутком зари рассветной,
Оставляя след ответный,
Над водой он промелькнул,
Круглый камень обогнул
И на бреющем полёте
Завернул на повороте…
Там, где сук торчит надводный
Над рекой несудоходной,
Длиннонос, короткохвост,
Он займёт удобный пост.
Брать верховок
Очень ловок
Зимородок–рыболов.
У него нора в откосе,
Спят птенцы на чешуе.
Он верховок им приносит,
Чуть сверкнут в речной струе.
КЛЕСТЫ–ЕЛОВИКИ (П.Н. Барто)
На воробьиный шаг
День начал прибавляться,
Светает поздно,
А темнеет рано.
Нам утром кажется,
Что день забыл начаться,
Но вот окрасились
Вершины елей рдяно.
Сверкает снег.
Мороз…
И ожили верхушки –
Клесты проснулись.
Ельник полон звоном.
Как новогодние,
Среди ветвей, игрушки,
Румяные, они снуют
В шатре зелёном…
Для малышей своих –
Птенцов–голышек –
Клесты в январские,
Крутые времена
Щипцами клюва
Из еловых шишек
Смолистые таскают семена.
КОЗОДОЙ (П.Н. Барто)
Месяц светом травы белит,
От росы весь луг седой,
На корчевье старых елей
Дремлет скрытный козодой.
Что урчит? Всю ночь томится.
Сон тревожный птице снится?
Звали птицу и «дремлюгой»,
И «чурилой–ночником»,
И шарахались с испугу,
Кто с ним вовсе не знаком.
О «дремлюге» понапрасну
Сочиняли басни–сказки,
Басням верить повелось:
«Козодои доят коз!»
Коз не доят козодои,
Не грозят стадам бедой –
Человека за былое
Сам боится козодой.
И на вид не так он страшен:
На крылах узорный крап,
Под кору стволов окрашен,
Оперён до самых лап.
Головастый, черноусый,
Кошелём разинет клюв,
А глаза круглы, как бусы,
Смотрят в звёзды не моргнув.
ЧЁРНЫЕ ЛЕБЕДИ (П.Н. Барто)
Тишь лагуны голубой…
Здесь, неся свой пост дозорный,
За подругу рвётся в бой
Рыцарь верный – лебедь чёрный.
Даже ночью в тишине,
Задремав на глади водной,
Чёрный лебедь и во сне –
Страж подруги благородной.
Шею за спину загнув,
На воде кружит покорно,
Спрятав розовый свой клюв
В пышный шёлк оборок чёрных.
Встрепенулись на волне,
Птицы шумно в небо взмыли…
Долго таял в вышине
Плавный шелест чёрных крыльев.
ОВСЯНКА (П.Н. Барто)
Здесь концы запутанных тропинок
Расплетает ясная полянка.
Тонко правит звонкий свой напильник
На осине жёлтая овсянка.
Прозвенит она и перестанет,
Точно впрямь на нём проверит грани,
И опять, как мы стихи на память,
Песню нам знакомую затянет.
ПАВЛИН (П.Н. Барто)
Взошёл павлин на холм высокий,
Зашелестел тугим пером,
И над собою хвост стоокий
Вдруг развернул цветным шатром.
Заворожить подруг он хочет:
Павлиний хвост – цветущий сад, –
Мерцают радужные «очи»,
Трепещет золотой каскад.
СКВОРЦЫ (П.Н. Барто)
Ползут туманы влажные,
Земли дыханье бражное,
Везде ручьи журчат…
Весна смеётся весело,
Скворечники развесила
Для тысячи скворчат…
В сиянье солнца раннего
Сугробов оседание;
Ветра в полях поют,
Приносят вести спешные:
«Летят посланцы вешние,
Готовьте им приют!»
Они в пути,
И пёрышки
У певчих птиц
На горлышке
От песенок встают…
Вернутся к нам на родину –
К черёмухам,
К смородинам, –
На гнёздах запоют.
СНЕГИРЬ (П.Н. Барто)
Побелело за окошком,
Всё в снегу.
Какая ширь!
Как забытая матрёшка,
На крыльце у нас снегирь.
– Ты, снегирь, не прячься в чаще,
Оставляй лесную даль,
Прилетай в наш сад почаще –
Горсти зёрен нам не жаль!
